От Мюнхена до Токийского залива: Взгляд с Запада на трагические страницы истории второй мировой войны - [120]

Затем в соответствии с классической формулой Жукова, когда наступательный натиск немцев, которые под воздействием превосходящей русской огневой мощи неизбежно понесут огромные потери, выдохнется, в битве наступит переломный момент. И тогда Жуков бросит свои армии в наступление против полчищ вермахта на Центральном, Брянском, Воронежском и Степном фронтах, а также на примыкающих флангах соседних Западного и Юго-Западного фронтов.

Осуществлявший общее оперативное руководство обороной советских войск на Курской дуге маршал Жуков полностью отдавал себе отчет в том, что, какой бы обильной ни была агентурная информация и сведения фронтовой разведки о планах противника, предстоящая битва будет сопряжена с большим риском. Любой допущенный просчет мог привести к прорыву немецких танковых колонн к Курску.

Чтобы сохранить контроль за ходом сражения и лишить немцев возможности развить успех в случае прорыва фронтовой обороны, Жуков полагался на мощный оперативный резерв — войска Степного фронта генерала Конева. Конев имел в своем распоряжении для немедленной переброски в любой район, где возникнет опасное положение, сильную танковую группировку в составе 5-й гвардейской танковой армии генерала Ротмистрова, механизированного и танкового корпусов.

Для прорыва массированной русской обороны немецкое командование отошло от традиционной формулы «блицкрига» и прибегло к тактике «танковых клиньев». Острие наступающего клина составляли тяжелые танки — «тигры», за ними двигались новые «пантеры» и средние танки Т-IV.

Но речь шла не об одном клине, а о нескольких следующих друг за другом танковых клиньев, расширяющихся к основанию, как наконечник копья. Позади танков наступали «гренадеры», вооруженные автоматическим оружием и гранатами. За ними двигалась на бронетранспортерах основная масса мотопехоты.

Немцы надеялись, что даже глубоко эшелонированная русская оборона не выдержит удара таких сменяющих друг друга клиньев, каждый из которых теоретически был способен пробить широкую брешь в русских позициях. Когда первый клин утратит наступательный порыв, ему на смену тут же придет другой, и в результате целой серии таких последовательных ударов можно будет уничтожить всех обороняющихся русских или преодолеть их наиболее важные ключевые позиции.

Костяк советской обороны составляли противотанковые опорные пункты и противотанковые районы, насыщенные противотанковыми средствами. Основным противотанковым орудием была 76-мм дивизионная пушка — исключительно эффективная против средних танков Т-III и Т-IV. Однако бои с 60-тонным «тигром» показали, что снаряды часто отскакивают от их массивной брони. Самоходные орудия «фердинанд» также были защищены 200-мм броней — более толстой, чем броня большинства крейсеров на море.

Соответственно русские организовали систему огня своих противотанковых опорных пунктов таким образом, чтобы в нужный момент добиться его максимальной концентрации. Под командованием офицера-артиллериста находилось до 10 противотанковых орудий, и он мог сосредоточить их огонь на одной цели. Даже «тигр» не был способен выдержать огонь десятка 76-мм орудий. К тому же каждый противотанковый опорный пункт был прикрыт плотными минными полями. Подорвавшийся на мине танк немедленно попадал под губительный огонь не только противотанковых орудий, но и тяжелой артиллерии. Кроме того, минные поля вынуждали танки двигаться медленно и осторожно, что облегчало артиллерии обрушивать на них шквал снарядов.

Глубокоэшелонированные противотанковые районы были тщательно оборудованы в инженерном отношении и столь искусно замаскированы, что буквально сливались с окружающей местностью. До начала сражения попытки немецких разведчиков и наблюдателей засечь эти районы позорно провалились. «Ни минные поля, ни противотанковые опорные пункты обнаружить не удавалось до тех пор, пока на мине не подрывался первый танк или первое русское противотанковое орудие не открыло огонь».

* * *

Вечером 4 июля Жуков находился в штабе Рокоссовского. Из разговора с Василевским, который был в штабе Воронежского фронта, он узнал, что пленный солдат 168-й пехотной дивизии рассказал, что немцы должны перейти в наступление на рассвете следующего дня. Затем в третьем часу утра позвонил командующий 13-й армией и доложил, что захваченный в плен сапер 6-й пехотной дивизии сообщил, что немецкое наступление начнется в 3.00 утра 5 июля.

Жуков намеренно отдал приказ на проведение артиллерийской контрподготовки и доложил о принятом решении Сталину.

В 02.20 советская артиллерия открыла огонь. В течение 30 минут 600 орудий и минометов вели огонь по немецким войскам, приготовившимся к наступлению. В дополнение к орудиям и минометам русские выпустили тысячи реактивных снарядов М-31 «катюш», превративших ночь в день.

Немцы были застигнуты врасплох, когда советская артиллерия открыла массированный огонь. Нацистские войска сами готовились начать артподготовку в 2.30, подвергнуть советские позиции получасовому обстрелу, затем перенести огонь в глубь советской обороны, чтобы немецкая пехота и танки могли начать наступление на позиции русских.