От любви до ненависти и обратно - [51]

– А если справлюсь?

– Пощадит Зверь род Триллиум. Этого достаточно?

– Хочу править, – твердо сказала Грета. – Вернуть магов на престол. Согласен ваш Зверь на это?

Трина замолчала, глаза закрыла и немного померкла, словно не была здесь, растворилась в окружении.

– Зверь согласен.

– Отлично, – коварно улыбнулась Грета. – За такую награду пообщаться с зубастыми безумцами не страшно.

Трина исчезла, и только тогда Грета поняла, насколько сильно измотана. Подумать только, за один день успела прогнать продажных женщин, поругаться с Верном, узнать дела бывшего короля, страшную тайну магов и башни, почему погибла мать и что ей нужно сделать, чтобы получить не только свободу, но и власть в королевстве.

– Да уж, – зевнула Грета. – Надо бы поесть. И поспать.

Она посмотрела на выход. В ее комнату наверняка уже подняли ужин. Но возвращаться Грета не хотела. Единственное, что ей было нужно – спрятаться. Скрыться от слуг, фрейлин. Но самое главное – от Верна.

– Вначале поспать, – решила она.

Она покосилась на большой сундук в углу комнаты, нашла в нем старый королевский плащ и, свернувшись на этом же сундуке, быстро заснула.

Когда просыпалась, поймала себя на мысли, что жесткий сундук с тьмой каких-то кованых штуковин – что изводили ее полночи – вдруг стал весьма и весьма удобен и даже широк. Нет, не так. Не просто широк. Сундук был огромен. Грета открыла глаза и подпрыгнула от ужаса.

– Королевская спальня! Ох, черт!

– О, ты проснулась. Доброе утро. Хотя уже день.

Верн сидел за столом и что-то писал, но, услышав ее чертыхания, развернулся. Столкнувшись с кошачьими глазами, Грета поспешила сесть и по шею натянуть на себя одеяло.

– Какого… Что я здесь делаю?! Что ты со мной делаешь?! Окуриваешь чем-то, пока сплю? Как ты…

– Грета, успокойся, – спокойно сказал Верн и вернулся к своим записям. – Видимо, магия отнимает у тебя много сил, и ты крепко спишь. А твое тело, как я уже говорил, прекрасно ко мне относится.

– Неправда, – возмутилась Грета.

Только хмыкнул и продолжил что-то писать.

– А вот обязательно меня раздевать?

– Мне нравится твое тело. Ты красиво смотришься на кровати. Без одежды.

По спине побежали мурашки. От его наглости, причем сказанной так спокойно, на Грету накатило негодование, стыд и желание сбежать.

– Ну что ты? – Верн опять развернулся. – Хочешь, я тоже разденусь, чтобы мы были квиты?

– Не смей!

Он захохотал, а Грета еще больше закуталась. Теперь из-под одеяла торчали лишь ее глаза, в которых не было ничего, кроме паники.

– Развратник.

– Я твой муж. И перед лицом старейшины в молебной роще обещал заботиться о тебе. Перенести жену с сундука на удобную кровать, как по мне – забота. Ты так не думаешь?

– Сорочка тут при чем? Она вполне удобная.

– Это мне награда. За заботу, – хитро улыбнулся Верн.

– Отвернись, – сказала Грета, собираясь надеть лежащую на столике накидку.

– Не хочу.

Грета начала перебираться по кровати в коконе из одеяла, надеясь таким странным способом добраться до одежды.

– А что, если я ее выброшу? – спросил Верн, подойдя к накидке.

– Прокляну!

– Хм. Ничего нового.

Он сел на кровать прямо на пути у Греты и широко улыбнулся.

– Ты даже не представляешь, насколько хорошо я тебя чувствую. Раньше думал, что это мое помешательство. Но ты тоже как никто другой во мне разбираешься. Потому мы так мастерски делаем друг другу больно.

– Какой вздор, – Грета попыталась его обползти. – Уйди! Ты мне мешаешь.

– Грета, перестань. Ты слишком напряжена. Пока спала там, на своем сундуке, у тебя все конечности затекли. Отдай!

– Что? – растерялась Грета.

– Ноги давай!

Пока была в недоумении, он ловко притянул ее ноги себе на колени и начал осторожно массировать стопы.

– Перестань! – пыталась отбиться Грета.

– Тише… Не буянь. Разве не чувствуешь, как окаменели. Надо расслабить.

– Да иди ты, – буркнула Грета, решив, что все ее попытки вывернуться бесполезны.

Вначале Грете было не по себе. Сидит ее враг, ласково по стопам проходится. И так приятно, что остается только краснеть и под одеяло закапываться. Однако мало-помалу стыдливость растворилась в приятных ощущениях. Знал Верн толк в том, как растирать стопы женщинам. Эта мысль горечью прокатилась по сознанию. Ведь не знает она, как проводил все эти годы. С кем платья научился ловко расшнуровывать, почему на куртизанок внимания не обращал, не соблазнился. Неужели настолько пресыщен телами женскими?

“Гад! – ругнулась про себя Грета. – Развратный гад!”

Тем временем Верн совсем осмелел и перешел к щиколоткам, легко водил по ним, вызывая такие сладкие ощущения, что расслабилась под его лаской полностью. Прикосновения легкие, а такие действенные, закрыла глаза и растворилась в блаженных поглаживаниях. Даже не заметила, как пальцы его по икрам заскользили, потом и губы на щиколотках почувствовала. Накатила такая теплота, ни с чем не сравнимая. Сердце забилось быстро-быстро, что и дышать стала глубоко, и волна чего-то нового прокатилась по позвоночнику.

– Грета, – прошептал он, целуя ее колени.

– Верн, – ответила так же нежно и сама испугалась своего голоса. – Пусти!

Вырвалась. Под одеяло спряталась, смотрела на него ошалелыми глазами, проклиная свое тело предательское.