От любви до ненависти и обратно - [11]

– Верн, все закончилось. Зачем тебе эта алебарда? – спросил Оберон, который до того рассматривал карту королевства и наслаждался вином.

– Надо, – ответил Верн и вышел из шатра.

Оберону стало любопытно, что задумал его вспыльчивый подопечный. Он отложил кубок и вышел наружу.

Верн стоял рядом с телом герцога и читал похоронную молитву магов. Западник понятия не имел, откуда оборотню известны такие тексты.

– Что ты делаешь? – спросил Оберон.

– Становлюсь чудовищем.

И Верн отсек голову герцогу.

– Ух! Не боишься? – спросил Оберон.

– Чего?

– Что вернется к тебе призраком и будет мстить за осквернение.

– Нет. Хэйвуд жизнь положил на то, чтобы в стране войны не было. А я одну из них закончу. Прямо здесь и сейчас. И если для этого пришлось осквернить тело, его вряд ли это расстроит.

– Как скажешь.

Верн развернулся к другу и передал голову.

– Отпусти наемников и распусти слухи. На моей стороне почти все провинции. Запугай сомневающихся. Я убил самого сильного мага, думаю, никто излишне противиться не будет. Останется просто дойти до столицы.

– И ее взять, – уточнил Оберон.

– Если успеем до того, как все поймут, что у меня нет большой армии, это будет несложно. У Флидабурга нет солдат. Кто бы там ни был, как-нибудь договоримся.

Оберон не был уверен в этом решении, хотя спорить не стал. Его миссия ― помочь Верну получить корону, но способ выбирает принц. Хочет рискнуть – его дело.

Именно поэтому Оберон молча уложил голову в ящик и направился к своим людям. Надо передать послание. И надо сделать это так, чтобы ни у кого не осталось сомнений в беспощадности молодого оборотня.

В это время далеко-далеко отсюда измотанная кошмарами жрица утратила связь с супругом. Вилма смотрела на брачный браслет без пламени и плакала, когда вдруг ее озарило предвидение.

– Теперь ты понимаешь, почему нас покидает магия? – спросило ее привидение, перешагнувшее порог святилища.

Вилма посмотрела на невысокую девушку, которую совсем не смущали обереги от призраков, и заметила брачный браслет в виде коршуна.

– Так ты и есть Трина? – поразилась верховная жрица.

– Сильным магам пора уходить. Мы и так слишком долго живем на земле оборотней.

– А как же Грета?

– Тебе нужно отдать ей свою силу. Но ведь и это тоже видела, – улыбнулась Трина. – Пора, Вилма. Маги должны покинуть это место.

Призрак развеялся, а жрица в последний раз помолилась за жителей города. Затем она взяла ритуальные чернила, нарисовала на теле нужные символы и, забравшись на башню главного храма, спрыгнула.

Глава 4

Грета стояла на вершине смотровой башни и наблюдала, как по белому снегу приближается отряд западников.

– Какого черта! Почему так быстро?

– Не знаю, Ваша Светлость, – робко ответил начальник стражи. – Должно быть, оборотни передвигаются быстрей, чем мы думали.

– Глупости. У нас тоже есть оборотни. И если донесения верны, они не могли добраться до Флидабурга так быстро. Если только…

Грета задумалась.

“Неужели у него не столько людей, сколько докладывали? Обманул, дрянь. Пустил слухи, чтобы ужаса навести заранее?”

– Что это? – она вглядывалась в черные знамена князя запада. – Там что… Триллиумы?

Грета подошла ближе к краю башни и стала рассматривать символы на подъехавших к воротам всадниках.

– Почему триллиумы? – она гневно посмотрела на притихшего начальника. – Почему триллиумы в огне?

– Не знаю, Ваша Светлость, – еле выговорил военный и поспешил покинуть герцогиню.

Надо сказать, боялись ее теперь больше захватчиков. После смерти матери, а потом вести о гибели герцога, и без того строгая Грета совсем обезумела. К тому же жажда мести явно усилила ее магию. Так, по крайней мере, думали люди и сама Грета. Колдунья она стала лютая, все улицы города ловушками засеяла. Страшный морок навела, крыши гадами заполнила. Бесновалась герцогиня, желала испепелить князя, который виноват в смерти родителей.

– Брен! Триллиумы ― это цветы запада? – окликнула Грета одного из советников. – Их растет там много? Почему триллиумы?

– Не знаю, моя леди. Говорят, это любимые цветы князя.

– Прелестно, – ухмыльнулась герцогиня. – Что ж он сжигает их на своем знамени?

Брен пожал плечами, и, бросив взгляд на отряд, ожидающий у ворот города, спросил:

– Говорить с ними будете?

– Зачем?

– Король приказал, вроде как.

– К черту короля! Этот олух сбежал, вот пусть и катится.

– Это ведь измена, – потупил глаза Брен, – говорить такое.

– Говорить буду то, что думаю.

– Хорошо, – выдохнул советник. – Но прошу, спуститесь к переговорщикам. Мы не в том положении…

– И тебя к черту! – прикрикнула Грета и пошла прочь из башни.

Конечно, Брен поспешил ее догонять и уговаривать. Герцогиня, честно, совсем не понимала, зачем ему это нужно. Ведь ясно, что не с миром пришли, а сдавать столицу она не намерена. Несмотря на то, что правителя по факту уже несколько дней не было. За поступок такой ее никто бы не осудил, да и поддержка у князя была в регионах страны. Некоторые даже откровенно радовались, что придет на трон настоящий воин. Сильный. С победами. С новыми землями. Грету от таких разговоров выворачивало, оттого после нескольких перепалок с вельможами – а колдунья она сейчас могущественная – при ней Черного князя не хвалили и на мировую с ним пойти не предлагали.