От лучшего к величайшему - [66]

Кригер прошел через операцию в 1997 году – а затем молился, чтобы справедливость восторжествовала и те, кто разрушил его жизнь, понесли наказание.

2 мая 2000 года Хёппнер и Эвальд, организаторы допинговой программы, предстали перед судом Берлина по обвинениям в нанесении вреда здоровью истцов. Представленные суду документы доказывали, что бывшие восточногерманские спортсмены и спортсменки страдали от множества проблем от психологических расстройств и осложнений при беременности до поражений печени и даже онкологических заболеваний. В качестве свидетелей вызвались выступить более 140 восточногерманских атлетов, надеясь положить конец одному из самых печальных эпизодов в истории спорта.

Что же касается Кригера, этот суд открыл новую главу в его драматической судьбе. Среди череды свидетелей была Уте Краузе, талантливая пловчиха, которая тоже давала показания о своих страданиях от рук спортивной системы Восточной Германии. Как только их взгляды встретились, пересекшись над переполненным залом судебных заседаний, мир вокруг них покачнулся.

«Я увидела Андреаса в суде, и это было как вспышка, – рассказывает Краузе, когда мы втроем встретились за ужином в тот же день. – В конце каждого дня спортсмены собирались небольшими группами, чтобы обсудить услышанное в суде. Между мной и Андреасом сразу же возник контакт. У нас были общие воспоминания, и мы легко находили сочувствие по отношению друг к другу. Мы говорили и говорили. Я поняла, что Андреас – тот мужчина, с которым я хотела бы провести остаток своей жизни».

Высокая, с проницательным взглядом и теплой улыбкой, Краузе тоже испытала тяжелые страдания от препарата Oral-Turinabol. «В школе я очень хорошо плавала, и в 1973 году меня пригласили в спортивное общество “Магдебург”, – говорит она. – Тренеры были довольны моими успехами и в 1977 году начали давать мне голубые таблетки. В течение нескольких недель я набрала 15 килограммов. Я думала, что это происходит оттого, что у меня развилась булимия и я стала очень много есть. У меня возникало впечатление, что я живу в чьем-то чужом теле».

После попытки самоубийства в 1983 году, когда Краузе проснулась в рвотных массах, вызванных передозировкой снотворного, она сумела уйти из плавания и нашла себе работу медсестры-практикантки. Именно там она узнала ошеломляющую правду.

«У одной пациентки я обнаружила те самые голубые таблетки. Я не могла поверить своим глазам, – рассказывает она. – Мне сказали, что это витамины, но я узнала, что это сильное лекарство, которое выписывается по специальным рецептам врача больным, прошедшим курс химиотерапии. Это было невероятно. Когда мне предложили выступить свидетелем против руководителей допинговой программы ГДР, я уже знала, что буду там и расскажу свою историю».

У Кригера и Краузе смешанные чувства по отношению к приговорам, вынесенным Хёппнеру и Эвальду: первого приговорили к полутора годам тюремного заключения условно, а второго – к году и десяти месяцам, и тоже условно. «Наказание не такое жесткое, на которое рассчитывали спортсмены, но достаточно уже и того, что они были осуждены, – говорит Краузе. – Мы удовлетворены хотя бы тем, что они не избежали ответственности за свои действия».

После суда Кригер переехал в Берлин и стал жить с Краузе и ее дочерью от первого брака. «Мы поженились в замке Хундисбург (неподалеку от Магдебурга) на церемонии с участием 70 гостей», – рассказывает Краузе, глядя на Кригера с мягкой улыбкой. Я спрашиваю, страдает ли она по-прежнему от депрессии. «После моей встречи с Андреасом она постепенно отступает, – говорит Краузе. – Думаю, что с его помощью я ее окончательно одолею». Кригер неизменно называет Краузе «моя жена», как будто он давно мечтал об употреблении этих слов и еще не устал от их новизны. «Все это золото, – говорит он, указывая на свои медали, – не имеет никакого значения. Это медали, полученные на допинге, а не спортивные награды. А вот это золото, – Кригер поглаживает обручальное кольцо, – значит для меня больше, чем все эти медали, вместе взятые».

Кригер нуждается в регулярных инъекциях мужских гормонов для того, чтобы поддерживать рост щетины и другие мужские качества. Его жена, которая и делает ему эти инъекции, с оттенком иронии говорит, что на этот раз Кригер получает их добровольно и с готовностью, тогда как раньше его заставляли принимать лекарства обманом. Эту иронию подхватывает и Кригер, смеясь гулким громким смехом.

Пожалуй, таков последний неожиданный поворот в этой ошеломляющей спортивной истории.

Футбол и война

21 ноября 2012 года

Ракеты, запущенные в секторе Газа, летят над Израилем. Госсекретарь США Хиллари Клинтон прибыла в Иерусалим, чтобы попытаться предотвратить возможное сухопутное вторжение Израиля на территорию Палестины. Между тем Тони Блэр, спецпосланник так называемого «Ближневосточного квартета», указал на ужасающие страдания мирного населения в Газе, где затерроризированные жители переживают массовые бомбардировки.

А в Тель-Авиве, столице Израиля, который пока остается вне досягаемости ракет, запускаемых боевиками ХАМАС, «Хезболлы» или «Исламского джихада»