От иммигранта к изобретателю - [106]

В Европе и особенно в Англии, изобретение явилось неожиданностью. Там никак не ожидали, что американец может сделать изобретение, требовавшее такого тщательного математического анализа электрических движений, для которого американский физик сделал очень мало, в то время как Ваши и Хевисайд написали об этом целые тома. Но эти ученые обращали малое внимание на таких крупных ученых, как Лагранж, Томсон и Кирхгоф. Конструкция индуктивной катушки потребовала почти столько же математического анализа, сколько и механическая сторона изобретения, и метод проверки его был новым для телефонных инженеров. Катушка эта теперь во всём мире известна как катушка Пупина, и многие думают, что изобретением является сама катушка.

Когда стало известно, что я учился в Кэмэбриджском и Берлинском университетах, мои английские и немецкие друзья приписывали заслугу в этом изобретении научной подготовке, которую я получил в их университетах. Мне кажется французы имеют больше права на это, потому что Лагранж помог мне больше, чем какой-либо другой математик. Фактически же главную часть заслуг имеют инженеры Американской телефонной и телеграфной Компании и пастухи Идвора. Первые формулировали проблему, решение которой привело к изобретению, а вторые научили меня искусству сигнализации через землю, которое познакомило меня с физическим принципом, лежащим в основе изобретения.

Вице-президент Американской телефонной и телеграфной компании, весьма авторитетная личность в телефонном деле, сообщил мне недавно, что ценность моего изобретения по грубым подсчетам выражается в следующем: если бы в течение последних двадцати двух лет его Компания принуждена была расширить свою телефонную сеть так, чтобы, не применяя моего изобретения, обеспечить ту же телефонную связь, которая существует сегодня, она должна была бы израсходовать по крайней мере на сто миллионов долларов больше, чем она фактически израсходовала.

Говоря об этом, я хочу обратить внимание на один факт, который часто не учитывается публикой. Я спрашиваю, где те сто миллионов долларов, которые были сохранены благодаря изобретению? Я знаю, что даже микроскопическая часть их не пошла в карман изобретателя. Я также высчитал с большой аккуратностью, что те сто миллионов долларов не стали прибылью и Телефонной компании. Они оказались в карманах американского населения. Благодаря изобретению пользование телефоном стало значительно дешевле, чем это было бы без изобретения. Каждое хорошее изобретение обогащает население несравненно больше, чем изобретателя или корпорацию, применяющую изобретение. Национальный Институт Общественных Наук назвал меня благодетелем населения США, когда он присудил мне золотую медаль величиной почти в полную луну. Но этот подарок был бы для меня еще приятнее, если бы Институт одновременно присудил другую золотую медаль Американской телеграфной и телефонной компании.

Около пятнадцати лет назад, когда Ф.П.Фиш, известный поверенный в патентных делах, был президентом Американской телефонной и телеграфной компании, я спросил его во время разговора, не хотел ли бы он продать мне назад мое изобретение.

— Да, — ответил он, — но с тем условием, что вы согласитесь купить вместе с ним всю телефонную Компанию. Всё наше предприятие было приспособлено к изобретению и одно не отделимо от другого. Изобретение позволило нам обнаружить в нашей трансмиссионной системе многие дефекты, и если бы изобретение не дало нам ничего кроме этого, оно бы и тогда стоило, по крайней мере, в десять раз больше того, что мы вам заплатили. Оно является замечательнейшим дефектоскопом, какой мы когда-либо имели, и в котором мы нуждаемся.

Прогрессивная индустриальная организация ценит всякое важное изобретение, ибо оно толкает к дальнейшим исследованиям, а это дает жизненную энергию каждой индустрии. Двадцать пять лет назад Американская телефонная и телеграфная компания имела небольшую лабораторию в Бостоне, где производились все ее научные исследования. Но вскоре такие изобретения, как мои, вошли в мирные и сонные уголки этой крошечной лаборатории и встряхнули инженеров и совет директоров. Я счастлив, когда я думаю о том, что и мои изобретения, по силе возможности, внесли что-то в это здоровое оживление. Каков же был результат? Сегодня Американская телефонная и телеграфная компания и ее филиал — Западная Электрическая Компания — имеют около трех тысяч сотрудников и расходуют девять миллионов долларов ежегодно на исследовательскую работу, направленную для дальнейшего развития предприятия. Научно-исследовательская работа в наших университетах выглядит очень скромно в сравнении с операциями такого типа. Молодые люди с высшей академической подготовкой и замечательным талантом заняты день и ночь, разыскивая скрытые сокровища в науке и телефонной технике, и их открытия — я в этом уверен — являются лучшим капиталовложением этой большой индустриальной организации. Их усовершенствование многих деталей моего изобретения было замечательным и говорит об их превосходной научно-исследовательской работе. Промышленному прогрессу способствует не столько случайный изобретатель, кто вынашивает такое большое изобретение как телефон, сколько совместные усилия хорошо организованной и либерально субсидируемой исследовательской лаборатории. Наблюдая эти факты, я полностью убеждаюсь, что при государственной собственности могли бы быть очень немногие усовершенствования в телефонной технике. Это объясняет, почему телефон стоит практически на мертвой точке в большинстве европейских стран. И тот небольшой прогресс, который он имеет в Европе, обязан американским исследованиям в вышеупомянутых лабораториях.