От I Мировой войны до конца XX века - [191]
«Молодожены» теперь не очень молоды: у обоих есть сексуальный опыт, иногда они живут вместе до брака несколько месяцев или лет. Можно было бы ожидать, что обоюдная зрелость готовит к долгой супружеской жизни. Ничего подобного. «Жених и невеста», если можно их еще так называть (на старофранцузском fiancés — жених и невеста — означает «исполненные чести»), если они не жили вместе до вступления в брак, должны урегулировать деликатную «территориальную» проблему. Как, имея за плечами груз прошлого, переместиться из своего персонального пространства в пространство общее? Как примирить вкусы каждого? Как сделать, чтобы «мой дом» стал «нашим домом»?
В прежние времена жена земледельца помогала супругу управляться с хозяйством, жена ремесленника — своему мужу в его делах; у мелких коммерсантов «мадам» была продавщицей, а ее супруг занимался поставками товаров и финансовыми вопросами. Сегодня в паре молодоженов (во Франции венчаются в церкви менее чем в половине случаев), которым удается избежать безработицы, работают и муж, и жена. Иногда они занимаются одним и тем же делом (например, много супругов–врачей), но при этом работают в разных местах. Чаще всего профессии у супругов разные, и у каждого есть свое «профессиональное пространство», где человек встречается с людьми, не входящими в круг друзей семьи, и ускользает от строгого контроля со стороны супруга или супруги. Это может обогащать супружескую жизнь — за ужином они рассказывают друг другу о том, с кем общались в течение дня (о совместных обедах речь теперь не идет). Чаще всего (и это возможно и желательно) супруги занимают приблизительно равное положение, о чем речь пойдет дальше, но случается, что социальный статус жены выше, чем у мужа. Если жена — префект, а муж — мелкий чиновник, это может вызвать проблемы.
в) Раньше браки устраивались родителями, а в буржуазной среде — с участием нотариуса. Невеста была девственной, жених же терял невинность в объятиях служанки, проститутки или сговорчивой подруги матери. Сегодня каждый предстает перед господином мэром, имея за плечами богатый жизненный опыт. Этот опыт может быть полезен — имея его, легче согласиться с различиями, проще быть снисходительным и терпимым. Но иногда все может быть и по–другому — человеку может быть трудно избавиться от ярких эротических воспоминаний об идиллических путешествиях, нежных словах, которых нет в новой повседневности. Иногда исполнение «супружеского долга» может смягчить стресс, вызванный грузом прошлого, а иногда, наоборот, побудить к поиску на стороне того, что ему/ей не дает супружество.
Тогда — развод по взаимному согласию, пришедший из Древнего Рима и разрешенный в революционной Франции 20 сентября 1792 года, отмененный в 1816–м и восстановленный по закону от 27 июля 1884 года. В 1900 году во Франции было 7400 разводов, в 1995–м — 117 000. С 1970 по 1985 год количество разводов утроилось, а в 1996 году распадалось 42 брака из 100. Больше всего разводов наблюдается в Северной Европе, меньше всего — в странах Южной Европы.
Выходом из ситуации, когда долго жить вместе паре трудно или даже невозможно, могла бы стать «двойная жизнь» по договоренности. Когда брак заключается по взаимному желанию мужчины и женщины завести детей, естественно, что «законный» отец является также и биологическим. Молодожены (причем не обязательно молодые в буквальном смысле) обязуются хранить друг другу верность в течение пяти лет. В дальнейшем они могут жить вместе ради блага детей, имея право на свою собственную личную жизнь.
г) PACS — Гражданский договор солидарности (ПАКС) — был принят в первом чтении 9 декабря 1998 года 314 депутатами против 251. Его могут подписать в канцелярии суда малой инстанции неженатые пары, гомо– или гетеросексуальные, а также два человека, живущие вместе и не поддерживающие сексуальных отношений, — два брата, две сестры или брат и сестра. Это делается для облегчения финансовой нагрузки, ложащейся на партнеров при получения наследства по завещанию, при договоре дарения, при налогообложении и т. п. Сенат должен высказаться по этому вопросу в марте 1999 года.
ПАКС был моментально воспринят как признание и легализация гомосексуальности, которая признавалась и даже прославлялась в античном мире, но категорически отвергалась тремя монотеистическими религиями. Реакция была незамедлительной и яркой: 31 января 1999 года, менее двух месяцев спустя после голосования в Национальной ассамблее, состоялась многотысячная манифестация противников ПАКСа — от Дворца инвалидов до Трокадеро. По подсчетам полиции, было 98 000 участников, по мнению самих протестующих — около 200 000. Редко когда под одними знаменами собирались столь разные деятели: возглавлял колонну Брюно Мегре, один из лидеров Национального фронта, за ним следовали католики и мусульмане. Участники упражнялись в остроумии. Кое–кто распевал: «Не получите ни ПАКСа, ни Эльзаса, ни Лотарингии». Несколько священников в сутанах несли плакаты следующего содержания: «Боже, избавь нас от ПАКСа!». Какие–то шутники расшифровали аббревиатуру PACS (Pacte civil de solidarité) как «Пакт агрессии против общества» (Pacte dʼagression contre la société), а любители юмора попроще называли этот договор «социальной ловушкой для дураков».
