От десятой луны до четвертой - [60]

— Только слово, оплодотворенное делом, рождает силу, — объяснил дракон.

— Но почему это забылось?

— Потому, милая хвостатая букашка, что, к счастью для нас, вы обожаете войны, и каждый вооруженный дубиной воитель считает самым сладким проявлением своей власти наступить на горло человеку, который знает больше его, уничтожить непонятные инструменты и плоды трудов, записи сжечь только потому, что горят хорошо.

— Я и без тебя, милая хвостатая сколопендра, прекрасно знаю наши достоинства, — отозвалась я. — Продолжай про Книгу.

Дракон фыркнул.

— Про Книгу… С упорством, достойным более высоких дел, охотники до тайн все, как один, видели в Книге путь к сокровищам Пряжки. И штыри потихоньку перемещались из Кольца на Щит. Особенно в этом преуспел ваш Серый Ректор. Он был чуточку поразвитее тех вояк, что сидели в гарнизоне до него, поэтому и дела у него пошли значительно быстрее. Но и он воображал, что, когда штыри на Щите замкнутся в Магическую Букву, он станет самым богатым человеком в Чреве Мира. Начальник охраны заметил, что Ректор занимается не только тем, что ему положено по должности, и принялся шантажировать его. Тот платил. Но начальник охраны вошел во вкус, прикинул и решил, что за разоблачение тайного сторонника Ордена Символистов Служба Надзора его озолотит и переведет из Пряжки. Он настрочил донос и забрал из квартиры Ректора последний штырь. Ректор догнал его только на лестнице. И сгоряча убил этим самым штырем.

— Скучно… — протянула я. — Мои предположения были куда интереснее.

— Это претензии не ко мне, а к Серому Ректору. После этого все стало развиваться еще стремительнее. Когда забродил по крепости оживший мертвец, ваш Ректор начал смутно соображать, во что ввязался. Получилось, что он собственными руками взвел арбалет, а ты нажала на крючок. Он догадался, что нельзя тебя подпускать к Персту, но было поздно.

— Значит, я все правильно ему высказала?

— Конечно. Вообще-то он тебя убить хотел, но побоялся. И правильно побоялся. Потом сглупил, попытался тебя морально сломать. Ты и сломалась, но не в ту сторону.

— А зачем ты меня встречал?

— Ты нам нужна. Сделана только половина дела.

— Но почему ты не объявился раньше? Я бы тогда локти и коленки на скалах не обдирала! — обиделась я. — И со страху не умирала бы.

— Нельзя. Ты должна была сделать выбор. Сама прийти. Или прибежать в слезах, как ты сделала. Но сама. Легко быть сильной, если у тебя за спиной дракон.

— А зачем я вам нужна? — насторожилась я.

— Ты же читала надпись на Кольце? Пряжка должна лопнуть.

— А я тут при чем? — искренне удивилась я. — Вы тут такое устроили, что вам какая-то крепость. С вашей-то мощью…

— Да, — просто подтвердил дракон. — Мы можем все. Но не хотим. А вы почти ничего не можете, но хотите все. Только ты можешь направить нашу мощь на Пряжку, потому что только твоя ненависть ее уничтожит.

— А вам Пряжка почему мешает?

— Я отвечу тебе на этот вопрос, когда Пряжка лопнет. Ты поможешь нам? — В глазах дракона блеснули огоньки.

— А я отвечу тебе на этот вопрос завтра. Ладно? — попросила я. — До завтра дело терпит?

Дракон не стал меня торопить и вообще не высказал никакого неудовольствия. Впрочем, они и так столько ждали, что им еще одна ночь.

Вместо этого он предложил:

— Хочешь полетать?

Найдите человека в здравом уме и твердой памяти, который не хотел бы полетать на драконе!

— Хочу, — застенчиво сказала я. Дракон слетел на мой уступ.

— Забирайся на шею, — подставил он крыло.

Дракон был теплым, словно зимний очаг. Я даже удивилась. Конечно, странно было бы предполагать, что существо, способное полыхать огнем на десятки хвостов, будет холодным, как ящерица-медянка, но что он будет таким теплым, я не ожидала.

— Уселась?

— Да.

Дух захватило, когда мы отделились от уступа. Все выше и выше — над скалами, над гребнем хребта, над Поясом Верности.

На север тянулись и тянулись горы, были видны замерзшие еще ледниковые озера на их плато, поднятых над землей на тысячи хвостов, белые верхушки пиков, темные ущелья.

За Поясом Верности, с другой стороны Драконьей Залежи, начинался новый водораздел. Если раньше в этом месте перевал был пониже, то люди вполне могли его преодолевать и попадать через Лоно в Чрево Мира.

Кружа над горами, дракон плавно набирал высоту.

И вдруг я увидела далекое море, честное слово, я увидела море!!!

Далеко-далеко на юге, но я его увидела! И там уже вовсю была весна, слабо зеленели прибрежные земли.

Тыча в ту сторону рукой, я завопила не своим голосом:

— Там, там! Там моя Ракушка!

— Тише, — урезонил меня дракон. — Я же тебя и так слышу.

— Да, но ведь там Ракушка!!! Неожиданно дракон начал снижаться.

— На сегодня хватит, — объявил он. — Держись, сейчас поиграем.

Легко сказать — держись… А за что, простите?

Я плотнее охватила коленями его шею. Уцепилась руками за торчащие впереди небольшие гребни, последние в "гриве". Обвила хвостом.

Дракон камнем ухнул вниз.

Сердце мое хотело уйти в пятки, но скорость падения была настолько высока, что оно беспрепятственно проскочило сквозь них и осталось трепыхаться на той высоте, с которой мы спикировали.

Внизу дракон распахнул крылья и мягко спланировал к скалам.