От былины до считалки - [28]
Сказка проходит через все наше детство, через всю нашу жизнь. Мы даже и не представляем, как много знаем сказок. Наверно, это не случайно.
Но какие сказки мы знаем? В основном уже записанные собирателями, обработанные писателями. А живые-то, настоящие народные сказки, есть они?
Когда я спросил в сельсовете, кто из жителей деревни хорошо знает старые песни и сказки, то председатель сразу посоветовал:
— К бабушке Марии Николаевне Тихоновой идите. Лучше ее песенницы не найдете.
Ну что ж, к бабушке так к бабушке. Поднялся на горку, как мне сказали, нашел дом, перед которым росла большая елка, и постучал.
Открылась дверь, и на пороге появился маленький мальчик — немножко рыженький, с оттопыренными ушами, с веселыми веснушками на носу и с веселыми голубыми глазами. Весь мальчишка был какой-то очень веселый и
смешной.
— Дяденька, — спрашивает, — вы к нам за песнями и сказками пришли, да? А я тоже сказку знаю!
«Ну, — думаю, — что ты там знаешь. Я лучше с бабушкой твоей посижу, побеседую».
А он все вертится около стула и мешает:
— Давайте я расскажу, давайте я.
— Ну ладно, — рассердился я, — давай свою сказку сюда!
А он и пошел, и пошел. И так складно, легко. Послушал я его и говорю:
— Теперь еще раз расскажи, а я запишу. Интересная у тебя сказка. Только не торопись.
И начал я записывать сказку.
Пошла коза в орехи
Нащипала три мехи
Одной шелухи.
Пошел козел за нею и говорит:
— Коза, коза, иди домой!
Она отвечает:
— Нет, не пойду.
Козел говорит:
— Ну погоди-ка, коза! Я на тебя волков нашлю. Волки, волки, идите козу есть!
— Нет, не пойдем.
— Ну погодите, волки, я на вас нашлю чертей. Черти, черти, идите бить волков!
— Нет, не пойдем.
— Ну погодите, черти. Я на вас нашлю веревок. Веревки, веревки, идите бить чертей!
— Нет, не пойдем.
— Ну погодите, веревки, я на вас нашлю огонь. Огонь, огонь, иди палить веревки!
— Нет, не пойду.
— Ну погоди, огонь, я на тебя нашлю воду. Вода, вода, иди заливать огонь!
— Нет, не пойду.
— Ну погоди, вода, я на тебя нашлю долбней 1. Долбни, долбни, идите воду пить!
— Нет, не пойдем.
— Ну погодите, долбни, я на вас нашлю червей. Черви, черви, идите долбней точить!
— Нет, не пойдем.
— Ну погодите, черви, я на вас нашлю куриц. Куры, куры, идите червей клевать!
Куры пошли клевать червей, черви пошли точить долбней, долбни пошли воду пить, вода —
огонь тушить, огонь пошел веревки палить, веревки пошли чертей бить, черти пошли волков бить, волки пошли козу есть, коза — за осинку, волк ее — за спинку — вот и коза вся, и сказка вся.
Я знал эту сказку и раньше. Похожую на нее вы и сами, наверное, читали. Но перечитайте ее еще раз. Посмотрите, как ловко укладывается в голове содержание, как легко его запомнить! Собственно, сказку заучивать и не нужно. Нужно ее только понять. Ведь все действующие лица находятся в определенной связи. Здесь не выкинешь, не переставишь эпизоды — получится бессмыслица. Поэтому забытое место всегда можно самостоятельно домыслить. Так, кстати, и поступил Коля, когда заторопился и начал путаться.
Вот и выходит: маленькая сказочка не только занимает слушателя, она еще и развивает его сообразительность.
За многие сотни лет народ выработал свои способы учить детей, учить весело и незаметно для них самих…
Тут и бабушке неудобно стало отставать от внука. Оправила она платок на голове и сказала:
— Так а что петь-то? Я ведь столько знаю, что никак не могу выбрать. Называйте, что вам нужно, а я спою.
Я говорю:
— Нет, называйте вы, а я выберу. Вернее, пойте все подряд, мне все нужно и интересно.
Я думал, бабушка немного преувеличивает, — нет! Действительно, такую
хорошую песенницу встретишь не часто. Она пела и пела — до самого вечера. А я все записывал.
Разговор этот происходил не где-нибудь в далеком и глухом месте, а под Ленинградом, в нескольких километрах от Гатчины, в деревне Холоповицы. (Название-то какое старинное, догадываетесь, от какого слова?)
И вот сидят, наверное, ребята в этой деревне, да и в соседней, да и в Гатчине, да и в Ленинграде и читают по школьной хрестоматии сказку о Морозке и другие, какие им полагается. И думают: когда-то эти сказки были!..
А что бы взять им и прийти всем классом в гости к такой Марии Николаевне и попросить:
— Расскажите-ка нам, Мария Николаевна, свои сказки! Спойте песню!
Есть великое множество самых различных сказок для детей — веселые байки, прибаутки, сказки о животных, докучные сказки. В них много песенок, игры. Они всегда интересно звучат, в них, как во всех произведениях детского фольклора, часто встречаются звукоподражания, вообще игра звуками.
Докучные сказки можно рассказывать сколько угодно, они бесконечны. Одну докучную сказку наверняка знают все. Ее знают и дети, и их родители, и дедушка, и бабушка, знали прадедушка и прабабушка. Немало поколений детворы повторяло эти незамысловатые строчки: «У попа была собака…» За что же им такая честь? Что в них такого привлекательного? Игра. Игра звуками, игра смыслом, полезная забава.
Встал медведь на колоду —
Бултых в воду!
Уж он в воде мок, мок,
Уж он в воде кис, кис.
Вымок, выкис,
Вылез, высох.
Встал медведь на колоду…
Эта немножко похожа на предыдущую: ворона, как и медведь, тоже то мокнет, то сохнет.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Диссертация американского слависта о комическом в дилогии про НИИЧАВО. Перевод с московского издания 1994 г.
Книга доктора филологических наук профессора И. К. Кузьмичева представляет собой опыт разностороннего изучения знаменитого произведения М. Горького — пьесы «На дне», более ста лет вызывающего споры у нас в стране и за рубежом. Автор стремится проследить судьбу пьесы в жизни, на сцене и в критике на протяжении всей её истории, начиная с 1902 года, а также ответить на вопрос, в чем её актуальность для нашего времени.
Научное издание, созданное словенскими и российскими авторами, знакомит читателя с историей словенской литературы от зарождения письменности до начала XX в. Это первое в отечественной славистике издание, в котором литература Словении представлена как самостоятельный объект анализа. В книге показан путь развития словенской литературы с учетом ее типологических связей с западноевропейскими и славянскими литературами и культурами, представлены важнейшие этапы литературной эволюции: периоды Реформации, Барокко, Нового времени, раскрыты особенности проявления на словенской почве романтизма, реализма, модерна, натурализма, показана динамика синхронизации словенской литературы с общеевропейским литературным движением.
«Сказание» афонского инока Парфения о своих странствиях по Востоку и России оставило глубокий след в русской художественной культуре благодаря не только резко выделявшемуся на общем фоне лексико-семантическому своеобразию повествования, но и облагораживающему воздействию на души читателей, в особенности интеллигенции. Аполлон Григорьев утверждал, что «вся серьезно читающая Русь, от мала до велика, прочла ее, эту гениальную, талантливую и вместе простую книгу, — не мало может быть нравственных переворотов, но, уж, во всяком случае, не мало нравственных потрясений совершила она, эта простая, беспритязательная, вовсе ни на что не бившая исповедь глубокой внутренней жизни».В настоящем исследовании впервые сделана попытка выявить и проанализировать масштаб воздействия, которое оказало «Сказание» на русскую литературу и русскую духовную культуру второй половины XIX в.
Появлению статьи 1845 г. предшествовала краткая заметка В.Г. Белинского в отделе библиографии кн. 8 «Отечественных записок» о выходе т. III издания. В ней между прочим говорилось: «Какая книга! Толстая, увесистая, с портретами, с картинками, пятнадцать стихотворений, восемь статей в прозе, огромная драма в стихах! О такой книге – или надо говорить все, или не надо ничего говорить». Далее давалась следующая ироническая характеристика тома: «Эта книга так наивно, так добродушно, сама того не зная, выражает собою русскую литературу, впрочем не совсем современную, а особливо русскую книжную торговлю».
Третья книга трилогии «Тарантул».Осенью 1943 года началось общее наступление Красной Армии на всем протяжении советско-германского фронта. Фашисты терпели поражение за поражением и чувствовали, что Ленинград окреп и готовится к решающему сражению. Информация о скором приезде в осажденный город опасного шпиона Тарантула потребовала от советской контрразведки разработки серьезной и рискованной операции, участниками которой стали ребята, знакомые читателям по первым двум повестям трилогии – «Зеленые цепочки» и «Тайная схватка».Для среднего школьного возраста.
Книгу составили известные исторические повести о преобразовательной деятельности царя Петра Первого и о жизни великого русского полководца А. В. Суворова.
Молодая сельская учительница Анна Васильевна, возмущенная постоянными опозданиями ученика, решила поговорить с его родителями. Вместе с мальчиком она пошла самой короткой дорогой, через лес, да задержалась около зимнего дуба…Для среднего школьного возраста.
Лирическая повесть о героизме советских девушек на фронте время Великой Отечественной воины. Художник Пинкисевич Петр Наумович.