От «Барбароссы» до «Терминала»: Взгляд с Запада - [101]

Из двух бронированных клешней, которые должны были сомкнуться восточнее Курска, группировка Моделя потерпела неудачу уже в первые дни наступления. Здесь, на северном фасе дуги, во главе танковых клиньев 47-го танкового корпуса наступали 90 самоходных орудий «фердинанд».[176] Так же как «тиграм» дивизий СС на Воронежском фронте, им сравнительно легко удавалось вклиниваться в оборону русских благодаря своей массивной броне. Но через несколько часов после участия их в бою советские пехотинцы обнаружили, что они не имеют пулеметов. Грозные для «тридцатьчетверок» и в дуэлях со стационарными орудиями, «фердинанды» были беспомощными против укрывшейся в траншеях пехоты. Вскоре они оказались отсеченными от сопровождавших их средних танков и один за другим были уничтожены группами советских солдат.

По мнению Гудериана, эти самоходные орудия «не соответствовали требованиям ближнего боя и не были снабжены в достаточной мере даже боеприпасами» (то есть бронебойными и фугасными снарядами). «Положение обострялось еще и тем, что они (“фердинанды”) не имели пулеметов и поэтому, когда врывались на оборонительные позиции противника, буквально должны были стрелять из пушек по воробьям. Им не удалось ни уничтожить, ни подавить пехотные огневые точки и пулеметные гнезда противника, чтобы дать возможность продвигаться своей пехоте. К русским позициям они вышли одни, без пехоты. Несмотря на исключительную храбрость и неслыханные жертвы, пехота дивизии Вейдлинга не смогла использовать успех танков…»[177]

Да и дебют «пантер» оказался не столь грозным, как ожидали. Начальник штаба 48-го танкового корпуса докладывал, что эти танки «не оправдали возлагавшихся на их надежд. Они легко загорались, система снабжения горючим и маслом не защищена, а экипажи недостаточно подготовлены…»

* * *

На южном фасе дуги через сутки после начала наступления объединенными усилиями 48-го танкового корпуса генерала Кнобельсдорфа и 2-го танкового корпуса СС обергруппенфюрера Хауссера немцам удалось вклиниться в оборону русских на левом фланге и в центре наступавшей группировки Манштейна. Здесь русские части были оттеснены на 8-10 километров ко второй полосе обороны, проходившей вдоль рек Пена и Березовая, по берегам которых стояли деревушки Завидовка, Раково, Алексеевка, Луханино, Сырцев. За ночь гренадеры сумели очистить от русских южный берег рек, и Гот решил с первыми лучами солнца нанести удар через реку Березовая силами 3-й танковой дивизии и дивизии «Великая Германия». Но ночью разразилась гроза, хлынул проливной дождь, вода в реке вышла из берегов и превратила прилегающие луга в топкое грязное болото. Под покровом темноты русские подтянули артиллерию и танки к развалинам и уцелевшим домам на северном берегу, и обе немецкие танковые дивизии понесли чувствительный урон от прямого огня русских, когда они на рассвете выстраивались в плотные боевые порядки. В течение дня под прикрытием дымовых завес немецкие саперы упорно наводили переправы. Над их головами бушевала яростная артиллерийская дуэль между советскими орудиями и сосредоточившимися танками, сопровождавшаяся непрерывными налетами немецких пикирующих бомбардировщиков, которыми Гот стремился компенсировать нехватку тяжелой артиллерии. К вечеру немцы, несмотря на серьезные потери, так и не смогли продвинуться ни на шаг. В ночь с 6 на 7 июля обе дивизии были оттянуты назад и переформированы. Решительным контрударом русские выбили немцев из Завидовки, и 3-я танковая дивизия была переброшена на левый фланг, чтобы вновь захватить эту деревню и переправиться через Березовую около ее слияния с рекой Пена. 11-я танковая дивизия выдвигалась на рубеж атаки справа от дивизии «Великая Германия» в очередной попытке пробить брешь в обороне противника между деревнями Сырцев—Яковлево. Выполнению этой задачи, по расчетам немцев, должно было помочь дальнейшее продвижение дивизий СС «Рейх» и «Адольф Гитлер», которые на 6–7 километров вклинились в русские позиции на крайнем правом фланге 48-го танкового корпуса.

На третий день наступления почва достаточно подсохла, и немецкие танки, форсировав реку, овладели деревней Сырцев. Одновременно непрерывные атаки 3-й танковой дивизии постепенно выдавливали оборонявшихся с их позиций на реке Пена. Вечером огонь артиллерии русских ослаб, и 48-й танковый корпус смог наконец переправиться на северный берег реки. Армия Гота теперь почти наполовину преодолела армейскую зону обороны русских и вплотную подошла ко второй оборонительной полосе. Правее корпуса Кнобельсдорфа три дивизии СС сумели даже глубже вклиниться в оборонительные порядки русских, но, в отличие от Кнобельсдорфа, командиру корпуса СС не удалось оттеснить русских на широком фронте. Вместо этого каждая танковая дивизия СС пробила собственную брешь и теперь, неся крупные потери, под непрерывным фланговым огнем противника пыталась продвинуться дальше на север. 9 июля Готу стало ясно, что критический момент битвы вот-вот наступит. Большинство его солдат уже пятый день без передышки участвовали в боях, боеприпасы были на исходе, а интенсивный огонь русских делал весьма трудным ремонт и заправку танков. Единственный вселяющий надежду успех, казалось, был достигнут в центре наступавших войск 48-го танкового корпуса, где авангардные части дивизии «Великая Германия» сумели прорвать в районе Верхопенья вторую полосу обороны русских. К вечеру 9 июля в прорыв удалось ввести полк гренадеров, поддерживаемых сорока танками, которые повернули на запад в тыл артиллерийских позиций русских с целью расшатать оборонительную систему противника, сдерживавшую левый фланг танковой армии Гота. Это принесло свои плоды: ночью русские войска оставили деревню Раково, где они блокировали продвижение 3-й танковой дивизии, а также отвели свои войска на правом фланге корпуса Кнобельсдорфа, что позволило 11-й танковой дивизии установить локтевую связь с дивизией «Адольф Гитлер».