Осуждение папства - [5]
есть одна и единственная глава Церкви. Он пострадал и был распят за Церковь, но восстал и победил смерть.
Христос присутствует везде и Он всегда вместе с нами. Он говорит нам: «Я с вами во все дни и до скончания века»53. Папа же, напротив, считает Христа отошедшим на небеса и Церковь без главы ее, т. е. без Христа. Папа сам провозглашает себя наместником якобы отсутствующего Христа и становится вместо Него, таким Христом на земле. По словам Фомы Аквинского, «Папа есть единственный Vicarius Christi на земле, он представляет Христа...»54.
Юстин Попович так разбирает эту ересь: «В Римской Церкви Богочеловека оттолкнули на небеса, и на Его место был поставлен Его наместник, Vicarius Christi... Какая трагичная абсурдность: назначается наместник и заместитель везде присутствующего Господа Бога»55.
Герман II, константинопольский патриарх, так осуждает папское сатанинское своеволие: «Спесь итальянцев не выносит того, что Христос называется главой Церкви: лишая Его такого сана, они даруют его архиерею царствующего Рима, и все это предпринимается только для того, чтобы поглотить пять патриархий и составит одну (папскую), и поставить трон ее на небесах... чтобы завладеть Высшим... О, скольких слез сие деяние стоит, скольких стенаний! Ибо мрак, дух гордости, соучастник величайших падений захватил этот великий и многолюдный род (=латинян)»56.
3) Папская непогрешимость в делах веры
Сущность института папства составляет папская непогрешимость. Этот догмат вводится в употребление с XI века, с момента прибавления к Символу веры Filioque. Теоретически она разрабатывается Фомой Аквинским и другими теоретиками и богословами. Официально она провозглашается на I Ватиканском Соборе в 1870 г. как догмат божественного откровения. «Мы учим и постановляем, как Богом откровенный нам догмат, что римский понтифик, говорящий с амвона... на основании свыше дарованной ему апостольской власти, определяет учение, касающееся веры или нравов... обладает непогрешимостью, которую Божественный Искупитель даровал... Вследствие этого постановления римского папы, по собственной присущей им силе и независимо от одобрения церкви, не подлежат никаким изменениям. Если же кто-то дерзнет... возражать против сего нашего постановления, да будет анафема»57.
II Ватиканский Собор 1962 г. снова обосновывает папство непогрешимостью и проистекающим от этого его приматом. Решение выносится на основе «священного примата римского понтифика, исходящего от его непогрешимости»58. Нам говорится: «Римский понтифик... обладает непогрешимостью... решения папы не подлежат изменению по собственной присущей им силе, а не от одобрения церкви... и не подлежат чьему-либо другому одобрению... Так как римский понтифик выражает свое мнение не как частное лицо, но как высший Учитель Вселенской Церкви, на котором лично пребывает дар непогрешимости этой самой Церкви»59.
Итак, непогрешимость папы распространяется на любое его решение. Католики почитают своим долгом слепо подчиняться папе, «тогда когда он и не говорит с амвона»60. Муратидис замечает: «По существу, непогрешимость папы была перенесена на все его решения... требуется повиновение каждому решению папы по любому вопросу»61.
Юстин Попович осуждает эту ересь: «Догмат о непогрешимости папы составил основной догмат... папства... Падение папы заключается в том, что он хочет заменить Богочеловека на земле... II Ватиканский Собор настойчиво подтвердил догмат о непогрешимости папы — человека... Никакая ересь не восстала столь решительно и всецело на Богочеловека Христа и Его Церковь, как это сделал католицизм своим догматом о непогрешимости папы-человека... Этот догмат есть ересь ересей, беспрецедентный мятеж, поднятый против Богочеловека Христа»62. Таким образом, «непогрешимость» характеризуется «не просто как ересь, но как всеересь и «всегрех»63.
Следствием догмата о непогрешимости папы является признание папы как единственного истинного учителя Церкви. Папа не только отождествляется с Церковью, но и ставится выше нее, как абсолютный монарх. Непогрешимыми устами папа упраздняет епископов, соборное устройство и сам Вселенский Собор, который становится просто подвластным папе органом. Непогрешимый папа создает им же направляемое богословие, которое служит заблуждениям и ересям Его (=папы).
4) Упразднение епископов и Соборов
(1) Упразднение папой сана епископа
Папа отверг епископальное устройство Первым и Вторым Ватиканскими Соборами, папа, как обладающий «непогрешимостью» и «приматом» ставится выше епископов. Он — единственный заместитель Христа, он имеет абсолютную власть. «Он — источник надсматривающей и управляющей власти над епископами... власть епископов проистекает от папской и действует только в союзе с папой и им же контролируется»64 — говорит Кармирис.
В то время как в Православии Церковь христоцентрична, поэтому-то она и епископоцентрична. Ведь «глава Церкви — епископ по образцу Бога»65, — как говорит св. Игнатий Богоносец. В католицизме же Церковь становится папо-центричной, папской, без Христа.
В то время как «Дух Святой поставил блюстителей (
Единственным источником знаний о личности апостола Павла являются Послания, адресованные различным христианским общинам, им основанным. Хотя атрибуция большинства их в настоящее время не связывается с именем апостола, тем не менее, о шести из них можно говорить в качестве достоверных. Основной мотивацией предлагаемой книги послужила попытка понять личные психологические обстоятельства, определявшие двигавшие Павлом устремления. Единственными материалами, на основе которых можно бы было попытаться это сделать, являются достоверные Послания.
Книга посвящена исследованию вопроса о корнях «сергианства» в русской церковной традиции. Автор рассматривает его на фоне биографии Патриарха Московского и всея Руси Сергия (Страгородского; 1943–1944) — одного из самых ярких и противоречивых иерархов XX столетия. При этом предлагаемая вниманию читателей книга — не биография Патриарха Сергия. С. Л. Фирсов обращается к основным вехам жизни Патриарха лишь для объяснения феномена «сергианства», понимаемого им как «новое издание» старой болезни — своего рода извращенный атеизмом «византийский грех», стремление Православной Церкви найти себе место в политической структуре государства и, одновременно, стремление государства оказывать влияние на ход внутрицерковных дел. Книга адресована всем, кто интересуется историей Русской Православной Церкви, вопросами взаимоотношений Церкви и государства.
Монография протоиерея Георгия Митрофанова, известного историка, доктора богословия, кандидата философских наук, заведующего кафедрой церковной истории Санкт-Петербургской духовной академии, написана на основе кандидатской диссертации автора «Творчество Е. Н. Трубецкого как опыт философского обоснования религиозного мировоззрения» (2008) и посвящена творчеству в области религиозной философии выдающегося отечественного мыслителя князя Евгения Николаевича Трубецкого (1863-1920). В монографии показано, что Е.
Книга отражает некоторые результаты исследовательской работы в рамках международного проекта «Христианство и иудаизм в православных и „латинских» культурах Европы. Средние века – Новое время», осуществляемого Центром «Украина и Россия» Института славяноведения РАН и Центром украинистики и белорусистики МГУ им. М.В. Ломоносова. Цель проекта – последовательно сравнительный анализ отношения христиан (церкви, государства, образованных слоев и широких масс населения) к евреям в странах византийско-православного и западного («латинского») цивилизационного круга.
Если вы налаживаете деловые и культурные связи со странами Востока, вам не обойтись без знания истоков культуры мусульман, их ценностных ориентиров, менталитета и правил поведения в самых разных ситуациях. Об этом и многом другом, основываясь на многолетнем дипломатическом опыте, в своей книге вам расскажет Чрезвычайный и Полномочный Посланник, почетный работник Министерства иностранных дел РФ, кандидат исторических наук, доцент кафедры дипломатии МГИМО МИД России Евгений Максимович Богучарский.
Постсекулярность — это не только новая социальная реальность, характеризующаяся возвращением религии в самых причудливых и порой невероятных формах, это еще и кризис общепринятых моделей репрезентации религиозных / секулярных явлений. Постсекулярный поворот — это поворот к осмыслению этих новых форм, это движение в сторону нового языка, новой оптики, способной ухватить возникающую на наших глазах картину, являющуюся как постсекулярной, так и пострелигиозной, если смотреть на нее с точки зрения привычных представлений о религии и секулярном.