Острова, залитые солнцем - [18]

 — Это моя работа, Джин, — отпарировал Берн. — Послушайте меня, мистер Вайдья. Наш отряд основал тридцать шесть форпостов вокруг территории джарвов. На каждом из них несут службу от шести до двенадцати парней. Эти посты расположены в лесной глуши. Я должен доставлять им продовольствие, иначе парни умрут с голоду. Раз в месяц нужно объезжать все посты. Поездка продолжается от двух до трех недель — все зависит от погоды. Большую часть пути приходится плыть на судне, поскольку на Андаманах почти нет дорог.

Говиндараялу, который тихо дремал в кресле, неожиданно проснулся и сказал:

 — Майор Берн! Вы должны взять с собой мистера Вайдью. Он хочет увидеть джарвов.

 — Не знаю, удастся ли это, но при первой возможности с удовольствием возьму его с собой.

Через несколько дней Берн заглянул к нам, но сообщил неутешительные вести. Поездка откладывалась, так как на «Чолунге» кончилось горючее, а полицейское судно «Нилкамал» забрал для своих нужд департамент морского флота. «Чолунга» — большое судно типа парома — совершала регулярные рейсы с севера на юг Андаман.

 — Какая неудача! — воскликнул я разочарованно.

Берн предвидел мою реакцию и решил смягчить нанесенный удар.

 — Ничего, у меня есть в запасе кое-что другое. Мы поедем в Тирур. Это наш форпост на юге. Туда проложена дорога.

Партия, которая должна была доставить продовольствие в Тирур, была оснащена как небольшая экспедиция. Когда прибыл большой серый грузовик, я уже был готов к отъезду. В кузове сидели сержант Хла Дин и двое полицейских. Они погрузили мои вещи, а я тем временем устроился в кабине между Берном и шофером.

В путь тронулись в девять утра. Погода была прекрасной. Мы долго мчались по шоссе, по обочинам которого росли «дождь-деревья». Их кроны были такими огромными, что нависали над проезжей частью дороги. Потом замелькали рисовые поля, перемежавшиеся с заболоченными участками. Но вот мы въехали в небольшой лес. Здесь было так сыро, что казалось будто капельки влаги оседают на легких. Деревья оказались совсем невысокими, под ними тянулись сплошные заросли кустарников. Вскоре обнаружили в кустарнике своеобразный туннель, нечто вроде охотничьей тропы.

Берн приказал шоферу остановиться.

 — Ну вот, мистер Вайдья, мы доехали до основного пути, по которому кочуют джарвы, — сказал он, вылезая из кабины. — Группы джарвов время от времени приходят сюда с острова Ратленд, расположенного за этим холмом, и в поисках пищи добираются по берегу до Северного Андамана. На это уходит несколько дней. Они устраивают привалы в определенных местах, которые этнографы называют стоянками. Мы находимся вблизи одной из них. Хотите осмотреть?

Я согласился и последовал за Берном. Сразу же за дорогой мы увидели поросшую травой земляную стену, доходившую почти до пояса. За ней виднелась расчищенная площадка с плоским земляным возвышением. Берн взобрался на него и соскреб ногтями с поверхности пару раковин. Он положил их на ладонь и, повернувшись ко мне, сказал:

 — Это оставили джарвы. Моллюски — их основная пища, они пекут и едят устриц так, как мы рис, а раковины выбрасывают. Если вы когда-либо увидите подобное земляное возвышение, вокруг которого валяются раковины, то можете быть уверены — это стоянка джарвов. Здесь производили раскопки этнографы из Порт-Блэра. Они говорили, что слой раковин уходит вглубь на десятки футов. Следовательно, аборигены пользовались стоянкой в течение многих столетий. — Он выбросил раковины и вытер руки о шорты.

Я осмотрелся. Повсюду зеленел необычайно красивый лес, искрящийся под лучами солнца.

 — Все, что вы сказали, Берн, очень интересно. Но вы уверены, что мы здесь в безопасности?

 — Надо думать, да. — Берн улыбнулся и продолжал:

 — Все же давайте двигаться. Нам предстоит еще долгий путь.

Дорога пошла вверх, шофер включил первую скорость, и грузовик затарахтел, закашлял, захрипел и затрясся. Разговаривать стало невозможно. Дорога, перевалив на другую сторону холма, пошла под уклон, ехать стало немного легче, но нам еще предстоял крутой виток по краю пропасти. Наконец, мы выбрались на небольшую заселенную равнину. Дальше дорога опять пошла в гору, поросшую лесом. Так мы ехали до Конлинпура. Там, возле моста, дорога кончилась.

Конлинпур, расположенный в долине, населяют главным образом бирманцы, и крыши его домов имеют форму пагоды. Когда наш грузовик проезжал по улице, двери домов открывались, оттуда высовывались головы и слышались возгласы: «Тхакин[19] Берн, тхакин Берн». Он был, очевидно, очень популярной личностью среди бирманцев. Не успели мы выйти из машины, как нас сразу же окружила толпа людей, жаждавших обменяться новостями. Я не понимал, о чем они говорили, но чувствовалось, что им весело.

Мне доставляло удовольствие смотреть, как удаляется наш ужасный грузовик, о жесткие сиденья которого я натер определенное место, но выдолбленный из дерева сигаровидной формы челн, стоявший на якоре в маленькой бухте, на котором нам предстояло совершить следующую часть путешествия, вряд ли был более комфортабельным. Челн, до предела нагруженный снаряжением и людьми (нас сопровождало несколько местных полицейских), на три четверти погрузился в воду. Стоило мне и Берну (оба «в весе пера») сесть в него, как челн чуть не затонул. У нас был подвесной мотор — Берн повсюду возил его с собой. Хла Дин уселся на корме, закрепил его, и лодка довольно быстро двинулась вперед.