Острова среди ветров - [13]

Когда владычество Наполеона рухнуло, большинство свекловично-сахарных фабрик закрылось. Но прошло немного времени, и промышленность эта снова расцвела в результате противодействия европейских государственных деятелей идеям свободной торговли.

Но с точки зрения вест-индских плантаторов, самым худшим было все-таки то, что колониальные державы одна за другой сперва запретили работорговлю, а затем отменили и рабовладение. Уже запрет работорговли породил нехватку рабочей силы; ведь рабы всегда были здесь «предметом широкого потребления». Непрерывным потоком ввозились мужчины и женщины.

Но, несмотря на то что колонисты в некоторых местах (например, на Британской Барбуде) даже специализировались на «разведении и выкармливании» рабов, в Вест-Индии все же не хватало своей рабочей силы.

И когда рабовладение было отменено и бывшие рабы отказались продолжать работу, которую они делали из-под кнута, производство сахара на некоторых островах упало до десятой доли того, что производилось во времена рабства.

Плантаторы долго всячески сопротивлялись отмене рабовладения, но, естественно, все их попытки были обречены на провал. А негры были счастливы! На Мартинике они до сих пор воспевают Виктора Шольхера, подписавшего в 1848 году закон об их освобождении. «Слава Шольхеру, запретившему рабовладение… — поется в одной из народных песен, — слава Шольхеру, давшему нам свободу!..»

«Свободные времена»

Плантаторы, заменившие в свое время рабов-индейцев рабами-африканцами, теперь начали заменять последних законтрактованными рабочими из разных стран. На Мадейре, где тоже разводили сахарный тростник, вербовали португальских сельскохозяйственных рабочих для Сент-Винсента, Тринидада и Британской Гвианы. Как в британские, так и во французские владения привозились индийские кули. Прибывали сюда также индокитайцы[21] и китайцы.

Кончилось это тем, что население французских Антил и части британской Вест-Индии приобрело свой нынешний смешанный характер. Португальцы и китайцы вскоре пробились до положения среднего класса, но это — особая история… По мере того как они уходили с плантаций, на работу сюда добровольно стали возвращаться негры.

Сейчас большинство островов настолько перенаселено, что о нехватке неквалифицированной рабочей силы не может быть и речи. Но цены на этот товар, как известно, регулируются предложением и спросом.

Уже в XIX веке, после эмансипации рабов, рабочая сила в Вест-Индии относительно вздорожала; однако зарплата была, конечно, самой мизерной. К тому же покровительственные пошлины в Европе снижали цены на тростниковый сахар. Это привело к тому, что Дания после долгих колебаний в 1917 году продала свои убыточные колонии США.

В первую мировую войну цены на сахар быстро выросли вчетверо. Но уже в 1921 году они снова упали до самого низкого уровня. Потом положение менялось в зависимости от конъюнктуры. И так продолжалось до тех пор, пока англичане несколько лет тому назад не гарантировали своим территориям определенный сбыт в рамках «Сахарного соглашения стран Британского Содружества».

Но, несмотря на эти меры, на некоторых британских островах преобладающее место заняли бананы, в том числе и на Сент-Люсии, где за несколько лет до этого сахар был крупнейшей экспортной статьей этого острова (до 10 тысяч тонн в год). А в последнее время только две сент-люсийские плантации были отведены под сахарный тростник. Но уже в 1961 году одна из них тоже отошла под бананы. Сейчас этот бывший «сахарный остров» сам импортирует большую часть потребляемого им сахара…

У некоторых из островов издавна были другие статьи доходов. Главными экспортными товарами Невиса и Монтсеррата были хлопок, какао, бананы. Гренада производит пряности, на Сент-Винсенте над сахарным тростником преобладают бананы и маранта[22]. А на Доминике главный источник доходов — «лимджюис» — сок мелких зеленых ароматных лимонов. Но на Ямайке, Сент-Кристофере и Антигуа, Барбадосе и Тринидаде производство сахара расширяется, причем на Ямайке сахар уже далеко обогнал бананы.

Это в немалой степени объясняется тем, что США прекратили закупать сахар у Кубы и, чтобы покрыть свои нужды в сахарном импорте, обратились к некастрианским сахарным странам[23].

Подобно Великобритании Франция тоже гарантировала своим островам определенную импортную квоту, и не только на сахар, а и на меляссу[24] и ром. Но с 1947 года свобода торговли Франции с французскими Антилами приказала долго жить. В этом году французы после беспорядков на Мартинике и Гваделупе по тактическим соображениям объявили эти колонии департаментами Франции, и местные жители независимо от цвета кожи формально превратились в «добрых французов» наравне с жителями их европейской метрополии.

Но характерно, что оба эти острова, пользующиеся с 1947 года французскими почтовыми марками, Франция по-прежнему продолжает снабжать их собственными денежными знаками. Таким образом, достаточно наглядно подчеркивается особое положение этих департаментов. Их ассигнации не всегда имеют хождение даже между островами Вест-Индского архипелага. На здешних британских островах банки эти деньги не принимают, и даже в самой Франции мартиникский и гваделупский франки не обмениваются.