Острова капитана Блада - [38]

Хотя Питта, вроде бы, эти одеяния в стиле «павлин, сошедший с ума от тщеславия», совершенно не напрягают. Напротив. Мой приятель ударился во все тяжкие, покупая яркие и кричащие наряды. Как и любого, неожиданно разбогатевшего человека, его несло. Джереми словно стремился всем продемонстрировать, что у него водятся деньги. Помнится, в 90-х, когда батя неожиданно поднялся на продаже шмотья из Турции, я малиновый пиджак в школу носил. А был бы постарше, наверняка, и золотую цепь в палец толщиной выпросил бы.

С возрастом вся эта дурь прошла, и я начал ценить вещи за их качество, а не внешний блеск. А с годами, данное отношение перешло и на окружающих людей. Полагаю, Джереми тоже перебесится, и вернется к нормальной одежде. Поймет, что качество ткани и пошива куда важнее, чем аляповатая мишура.

Хотя век, конечно, диктует свои правила. Пышность и блеск сейчас — правило, а не исключение. И довольно сложно удержаться на грани, не превратив лоск в безвкусицу. Если уж сам законодатель мод Людовик XIV носит ленты, кружева и парик, то что говорить об остальных смертных. Хорошо хоть не заставляют марлезонские балеты танцевать и изящным стихосложением заниматься. Хотя последнее, пожалуй, О'Брайен мог бы…

Однако лично меня интересовали более приземленные вещи. Например, где бы взять еще 3 корабля и 600 человек, чтобы попытаться-таки ограбить Маракайбо. Золотые прииски Санта-Мария на Мэйне были, можно сказать, тренировочным этапом перед феерической эпопеей. Ну и денег я планировал там поднять больше, чем с одного отдельного корабля. Впереди меня ожидала сложная операция по захвату Маракайбо, а она требовала финансирования, и немалого.

Компаньон для грядущего предприятия, как ни странно, нашелся сам. При всей моей нелюбви связываться с посторонними капитанами и кораблями, на которых были свои правила (а зачастую никаких не было), я понимал, что один не потяну захват Маракайбо. И осознавал, что потенциального компаньона неплохо было бы проверить в деле прежде, чем затевать длительную и опасную операцию.

Что сказать? Судьба, видимо, ко мне благоволила. Мы с Джереми, устав спорить и перебирать кандидатуры для возможного сотрудничества, сидели в «Веселом висельнике» и пили превосходное испанское вино, позаимствованное на одном из захваченных кораблей. До появления брендов «Редерер» и «Вдова Клико» оставалась еще сотня лет, так что приходилось обходиться тем, что производилось в 17 веке. Не самый плохой вариант, кстати. Парочка бутылок под хорошую закуску поспособствовала улучшению нашего настроения, а потому подошедшего к нам типа мы встретили благодушно.

На первый взгляд, незнакомец был похож на вельможу. Однако ухватки выдавали в нем не легкомысленного щеголя, а такого же джентльмена удачи, как и я. Высокий, широкоплечий брюнет примерно 40 лет с жесткой складкой губ, военной выправкой и холодным взглядом ощущался опасным противником. Единственное, что несколько портило смазливую внешность — воистину брежневские брови. Картинно отставив шпагу, незнакомец в самых изысканных выражениях поинтересовался, кто из нас является знаменитым капитаном Бладом. Я представился и поинтересовался, с кем, собственно, имею честь.

— Мое имя шевалье де Монбар, по прозвищу Истребитель, — сообщил пират, надменно вздернув породистый нос. — Вы, должно быть, слышали обо мне.

Так вот ты какой, северный олень! Разумеется, я слышал о Монбаре, как и многие флибустьеры. Да и в различных повествованиях о пиратах его имя встречалось мне не раз и не два. Насколько я помню, многие исследователи считали этого персонажа вымышленным. Однако в данной реальности он вполне себе был жив и прекрасно себя чувствовал[6]. Занятно было встретиться с такой известной личностью. Почти так же, как если бы вживую увидеть Генри Моргана.

— Я слышал, вы ищете компаньона для какого-то весьма прибыльного дела, — забросил удочку Монбар после того, как я пригласил его присесть и присоединиться к нашей компании.

— Не думал, что знаменитый Истребитель нуждается в чьей-нибудь компании, — удивился я.

Монбар считался довольно удачливым флибустьером. У него, как и у меня, было под началом два фрегата и примерно две сотни пиратов. Причем бОльшая часть из них — индейцы. До меня доходили слухи, что Монбар часто прибегал к жестоким пыткам и вроде как сражался не ради добычи, а ради славы и для того, чтобы покарать испанцев, но я как-то не очень в это верил.

Нет, по поводу возможных пыток у меня никаких сомнений не было. Время на дворе жестокое, а флибустьеры — народ лихой и не расположенный к сантиментам. Да и остальные от пиратов не слишком отставали. Иногда мне даже казалось, что народ соревнуется в жестокости, причем вне зависимости от национальности и социальной принадлежности.

Гораздо больше сомнений вызывала легенда о том, что Монбар, захватив испанский корабль, мог выкинуть за борт не только команду, но и все добро. Кто бы с ним стал плавать на таких условиях? Команде на что-то надо жить. Да и пополнять припасы — не самое дешевое удовольствие. Особенно учесть, что на некоторые вещи цены в колониях были гораздо выше, чем на материке. При всем моем финансовом благополучии даже меня жаба давила, когда приходилось порох закупать.