Остров вечного лета - [13]
По надписям у станций видно, что здесь соревнуются две компании: американская «Колтекс» и английская «Шелл» (в переводе «раковина»). Наш автобус, принадлежащий, видимо, проанглийским хозяевам, всегда заправляется у станций, украшенных изображением ярко-красной створки моллюска-гребешка, то есть у «Шелла».
На перекрестках укреплены знаки, изображающие две босых голых ноги. Это знак перехода улиц для пешеходов. Сейчас на Цейлоне грамотно более трех четвертей населения, а когда-то этот знак явно был рассчитан на неграмотных.
ОЦЕПЕНЕВШИЙ ПОРТ
В порту странное ощущение тишины и пустоты. Уснуло десятка полтора кораблей на рейде. Уснула вода гавани, огражденная четырьмя волноломами. Безлюдно на дебаркадерах, непонятная тишина у длинных и скучных пакгаузов. Как в царстве спящей красавицы, застыли портовые краны.
Неужели порт может так вымереть в обычный обеденный перерыв?
Сопровождающий быстро поясняет в чем дело: порт бастует. Рабочие конфликтуют с хозяевами. Штрейкбрехеров не находится.
Морской транспорт — один из немногих решающих рычагов, с помощью которого англичане все еще контролируют экономику Цейлона. Решающих, ибо цейлонцы ввозят 50 % потребного им риса (это при таких-то неосвоенных просторах «целинно-залежных джунглей»!). Решающих, так как вся жизнь Цейлона — в экспорте чая, кокосовых продуктов и каучука — живая иллюстрация к тезису об однобокости колониального хозяйства. Цейлон для англичан был незастекленной теплицей — давал им плоды тропической природы, и какое дело было белым колонизаторам до пропорций в хозяйстве, до проблем самоснабжения и благополучия темнокожих людей острова…
Впрочем, теперь не всегда можно назвать роль англичан решающей и во внешней торговле. Вот яркий пример.
Британцы и американцы понизили цены на каучук, ссылаясь на рост производства синтетической резины. На грань катастрофы была поставлена одна из важнейших отраслей цейлонского земледелия — ведь каучук: кормит здесь сотни тысяч людей.
И помощь пришла — не с европейского северо-запада, а с азиатского северо-востока. Народный Китай согласился закупать цейлонский каучук в обмен на нужный островитянам рис. Но ведь этим нарушалась англо-американская блокада свободного Китая? Тогда английские судовладельцы получили запрет перевозить каучук в Китай и рис из Китая…
И все-таки блокада не оказалась решающей. Помочь Цейлону и Китаю вызвались друзья из народно-демократической Польши: они предоставили свои суда для перевозок и сорвали бойкот, организованный колонизаторами.
Идем по безлюдным, но загруженным всякими товарами складам. Целые пакгаузы копры — мякоти кокосового ореха. Бидоны и бутылки кокосового масла. Ящики чая — необозримыми штабелями. Ящики каучуковых полуфабрикатов. Ведь Цейлон для Англии и США лишь сырьевая база.
А вот и предметы импорта. Целые дома из нагроможденных один на другой ящиков с маркой «Роттердам». Что же за товар плыл сюда в таком количестве из далекой Голландии? Оказывается, картошка! Немудрено, что этот «фрукт» становится на Цейлоне дорогим, как золотые яблочки.
СЕВЕР КОЛОМБО
За мостом через канал начинается Петта. Эти кварталы в отличие от европеизированного «форта» Сити англичане любили называть Черным городом. Здесь теснее улочки, мельче лавчонки, больше щедрости красок, свойственных восточным базарам, больше и бедноты на улицах. Бедноты, но не черноты. Цвет кожи у людей любых кварталов Коломбо теперь одинаково темен — европейцев остались считанные единицы. Привыкнув к абсолютному преобладанию темнокожих людей на улицах и уже считая, что это нисколько не удивительно, мы, напротив, вскоре стали удивляться встречам с европейцами, и сколько раз было так, что кто-нибудь кричал, глядя из окна автобуса: «Смотрите, смотрите, европеец!»
И не мудрено. На всем Цейлоне сейчас насчитывается лишь 7000 постоянно живущих белых — это всего в 10 раз больше, чем на острове осталось слонов. А встречая рабочего слона на дороге, мы тоже всегда кричали: «Смотрите, смотрите, слон!»
Улицы Петты, как и всюду в Коломбо, полны автомобилями. Но здесь толкотня и неразбериха. Бесконечные заторы и пробки усиливаются обилием бычьих упряжек и рикш. Водоворот экипажей, клубок, распутать который, кажется, непосильно никакому регулировщику. Уличное движение в советских городах вспоминаем как некий идеал упорядоченности и дисциплины…
Нелегко и пешеходам. Товары из лавочек здесь решительно устремляются на тротуары, и продавцов нисколько не смущает, что это затрудняет движение: чем больше затрудняет, тем заметнее будет товар, тем скорее его купят. И толпы людей буквально лавируют между грудами вылезших на тротуары бананов и ананасов, горами огненно-оранжевых свежих кокосов, лотками галантерейной мелочи и цейлонских сувениров. Тут и армия черных слоников из эбенового дерева, и искрящиеся серебристым и золотистым блеском медные блюдца кандийской чеканки с тончайшими орнаментами по металлу, и фарфоровые статуэтки факиров с танцующими кобрами…
А вот лотки с ярко-зелеными листьями — это бетельная жвачка. В такие листья завертывают орех арековой пальмы и подолгу его жуют. Под влиянием этой зелени и катализатора-известки рот наполняется киноварно-красной слюной. Бетель жуют на юге Азии сотни миллионов людей — это своеобразный наркотик, возбуждающее, тонизирующее средство. Слюну периодически сплевывают, поэтому тротуары и дороги по всему Коломбо, а в Петте особенно, замазаны красными пятнами. Кажется, что улицы забрызгали неряшливые маляры, расплескавшие на ходу ведра с суриком.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Автор — морской биолог — восемь месяцев изучал яркую и красочную жизнь коралловых рифов Явы, Сулавеси (Целебеса), островов Вали и У наука, грозного архипелага Кракатау, необитаемых коралловых островов. Работал он и в мангровых лесах, на скалистых порогах и пляжах в осушной полосе Яванского, Целебесского и Молуккского морей, Мадурского и Зондского проливов, бурного Индийского океана. Ему посчастливилось познакомиться с пышной тропической растительностью среди нетронутой природы, а также в замечательном Богорском ботаническом саду, с геологическими достопримечательностями, с величественными памятниками прошлых эпох и с прекрасным изобразительным и музыкальным искусством балийцев.
В книге этой вы найдете рассказ про путешествие увлекательное и в значительной мере необычное. Необычное потому, что оно сулило не только множество дорожных впечатлений, но и много серьезных опасностей, какими чреваты морской перегон речных судов и ледовая проводка. Необычное потому, что участники его прошли на самых обыкновенных речных судах около двенадцати тысяч километров через Россию — по крупнейшим рекам Европы и узким живописным речушкам Севера, по лабиринту шлюзов старинной системы и беспокойным южным морям, по простору новых водохранилищ и коварным морям Ледовитого океана.
В. Н. Наседкин в 1907 году бежал из сибирской ссылки, к которой был приговорен царским судом за участие в революционном движении, и эмигрировал в Японию. Так начались пятнадцатилетние скитания молодого харьковчанина через моря и океаны, в странах четырех континентов — Азии, Австралии, Южной Америки и Европы, по дорогам и тропам которых он прошел тысячи километров. Правдиво, с подкупающей искренностью, автор рассказывает о нужде и бездомном существовании, гнавших его с места на место в поисках работы. В этой книге читатель познакомится с воспоминаниями В. Н. Наседкина о природе посещенных им стран, особенностях труда и быта разных народов, о простых людях, тепло относившихся к обездоленному русскому человеку, о пережитых им многочисленных приключениях.
«Семидесятый меридиан» — книга о современном Пакистане. В. Пакаряков несколько лет работал в стране собственным корреспондентом газеты «Известия» и был очевидцем бурных событий, происходивших в Пакистане в конце 60-х — начале 70-х годов. В очерках он рассказывает о путешествиях, встречах с людьми, исторических памятниках, традициях. Репортажи повествуют о политической жизни страны.
Автор, молодой советский востоковед-арабист, несколько лет живший, в большой теплотой и симпатией рассказывает о повседневной жизни иракцев во всем ее многообразии. Читатель познакомится с некоторыми аспектами древней истории этой ближневосточной страны, а также найдет в книге яркие описания памятников прошлого, особенностей быта и нравов народа Ирака, современных его пейзажей.
Ирина Летягина в свои 26 лет была успешным юристом в крупной консалтинговой компании, жизнь била ключом, но чего-то явно не хватало. Все твердили о том, как нужно и как правильно жить, но никто не говорил, что на самом деле нужно жить так, как хочется самой. Потеряв всякое желание развиваться в юриспруденции, оставив престижный университет за спиной и бросив нелюбимую работу, Ирина отправляется в путешествие без обратного билета. И все только для того, чтобы найти себя и узнать, какой путь предначертан именно ей.
В этой увлекательной повести события развертываются на звериных тропах, в таежных селениях, в далеких стойбищах. Романтикой подвига дышат страницы книги, герои которой живут поисками природных кладов сибирской тайги.Автор книги — чешский коммунист, проживший в Советском Союзе около двадцати лет и побывавший во многих его районах, в том числе в Сибири и на Дальнем Востоке.
Рог ужаса: Рассказы и повести о снежном человеке. Том I. Сост. и комм. М. Фоменко. Изд. 2-е, испр. и доп. — Б.м.: Salamandra P.V.V., 2014. - 352 с., илл. — (Polaris: Путешествия, приключения, фантастика. Вып. XXXVI).Йети, голуб-яван, алмасты — нерешенная загадка снежного человека продолжает будоражить умы…В антологии собраны фантастические произведения о встречах со снежным человеком на пиках Гималаев, в горах Средней Азии и в ледовых просторах Антарктики. Читатель найдет здесь и один из первых рассказов об «отвратительном снежном человеке», и классические рассказы и повести советских фантастов, и сравнительно недавние новеллы и рассказы.Во втором, исправленном и дополненном издании, антология обогатилась пятью рассказами и повестью.
В своей книге неутомимый норвежский исследователь арктических просторов и покоритель Южного полюса Руал Амундсен подробно рассказывает о том, как он стал полярным исследователем. Перед глазами читателя проходят картины его детства, первые походы, дается увлекательное описание всех его замечательных путешествий, в которых жизнь Амундсена неоднократно подвергалась смертельной опасности.Книга интересна и полезна тем, что она вскрывает корни успехов знаменитого полярника, показывает, как продуманно готовился Амундсен к каждому своему путешествию, учитывая и природные особенности намеченной области, и опыт других ученых, и технические возможности своего времени.
Палеонтологическая фантастика — это затерянные миры, населенные динозаврами и далекими предками современного человека. Это — захватывающие путешествия сквозь бездны времени и встречи с допотопными чудовищами, чудом дожившими до наших времен. Это — повествования о первобытных людях и жизни созданий, миллионы лет назад превратившихся в ископаемые…Антология «Громовая стрела» продолжает в серии «Polaris» ряд публикаций забытой палеонтологической фантастики. В книгу вошли произведения российских и советских авторов, впервые изданные в 1910-1940-х гг.