– Так в том-то и дело, папа, что все было наоборот! Матвей сперва познакомился со Стасом, а потом уже Стас пришел к нам в школу! Потому что это Матвей его пригласил, понимаешь?
– Ну? – спросил отец. Было видно, что он добросовестно пытается понять то, что сказала ему дочь. – Матвей его пригласил, понимаю. Ну так и что?
– Ох! – Маша закатила глаза. – Да ничего…
– Ну и в чем проблема? – поинтересовался Дмитрий Петрович.
И тут Маша в очередной раз пожалела, что у нее нет близкой подруги. Потому что папа – он, конечно, хороший и все такое. Но иногда он становился удивительно тупым. «Наверное, все мужчины такие!» – даже мелькнула у Маши мысль. Она сказала:
– Ладно, пап, ничего. Все нормально.
Короче, Маша в тот вечер отправилась спать, так и не сумев толком разобраться в своих мыслях и чувствах.
А на следующий день, в субботу, с утра заявился Матвей. Он снова пришел с цветами. Дверь ему открыл Дмитрий Петрович.
– А Машка еще в постели! – сказал он, впуская Ермилова. – Эй, дочка! Хватит дрыхнуть! К тебе гости пришли!
Маша крикнула:
– Сейчас! – но вставать не спешила.
Сон еще не оставил ее окончательно. Утро было солнечным, и девушка видела, как солнце, проникнув в комнату, косым лучом легло на букет гладиолусов, подаренных Матвеем. Из прихожей сквозь прикрытую дверь доносился бубнящий голос отца:
– Слушай, Ермилов, не понимаю, в кого это Машка соня такая! Может, в мать? Я-то вообще долго спать не могу!
Маша улыбнулась. Она вдруг ощутила себя словно в детстве. «Боже, какая я счастливая! – блаженно потягиваясь, подумала вдруг она. – У меня есть папа. И Матвей. И еще мама, хоть и вижу ее нечасто. Чего еще надо?»
В этот момент дверь приоткрылась, и в комнате показался букет хризантем. Потом в щель просунулась голова Матвея:
– Машенька, с добрым утром!
– Привет! – хриплым спросонья голосом ответила девушка.
Матвей зашел в комнату, положил букет на стол.
– Ну и чего ты разлеглась? – смешно прищурившись, поинтересовался он. – Не видишь, к тебе гости пришли!
– Ермилик, поди-ка сюда! – попросила Маша.
– Ну чего? – Матвей подошел к изголовью.
– Наклонись-ка! – попросила Маша. – Чего скажу!
А когда Матвей выполнил ее просьбу, она крепко обхватила его шею руками.
– Машка, дуреха, пусти, задушишь! – завопил Матвей.
– Ермилик! – выдохнула девушка прямо Матвею в ухо и снова повторила: – Ермилик!
– Ну чего еще? – ворчливо спросил Матвей. Он стоял согнувшись, в неудобной позе.
– Ничего! – сказала Маша. – Ничего…
