Остров страха - [78]

Он их отпустит?

Крупатин отворачивается, смотрит на Остров. Он чувствует, что не справится с желудком, отходит к камышам, обрамляющим площадку пляжа, и наклоняется. Его рвет долго и страшно, рвет выпитым коньяком, желчью, слизью. Кажется, наружу уже готовы вывалиться кишки, у Даниила больше нет сил это выносить, но он не может остановиться. Перед глазами появляются разноцветные круги.

— Мама дорогая…

Наконец, буря стихает. Даниил чувствует, как кулак, сжимавший внутренности, ослабевает. Дышится легче. Он выпрямляется. По подбородку течет слюна, он небрежно стирает ее тыльной стороной ладони. Ему предоставляется замечательная возможность проверить старую истину, что здоровый дух может появиться только в здоровом теле. Он смотрит на здание корпуса. Смотрит долго, до рези в глазах, до появления слез. Одна слеза даже успевает сползти по небритой щеке до подбородка.

Решение приходит.

Даниил вынимает сотовый телефон. Связь тут дерьмовая, чего греха таить, и этот вопрос еще придется разруливать с мобильными операторами, но сейчас — аллилуйя! — трубка контачит с базовой станцией по полной программе. Как по заказу!

— Алло, — говорит Крупатин в трубку. — Давайте их сюда… обоих… на пляж… Да, никакой информации по пути, возьми с собой всех, в корпусе пусть остается один Сергей… и инструмент не забудь… все, жду, давайте пошустрее…

Он закрывает телефон, кладет его в карман. Поворачивается к Острову и снова долго смотрит, не моргая, пока глаза не начинают слезиться.

3

Стасик и Наталья пробирались к лагерю нехожеными тропами, мимо кустарников, тянущих к ним скрюченные пальцы-ветви, сквозь пелену паутин и запах дерьма. Ростовцева не жаловалась. Им ради одного хорошего кадра или двух абзацев текста приходилось преодолевать и не такие препятствия. Дело в другом: Наталье казалось, что они совершают глупость. Будто что-то шептало (напевало голосом воющей пилы, по которой водили смычком) прямо в ухо, а точнее в самое сердце — напрасно, напрасно. Во-первых, лишняя трата времени; всем известно, что Даниил Крупатин мерзавец, и Наташа, пожалуй, сможет найти возможность опубликовать информацию об истязаниях, которым он подвергает собственную семью, для чего заручится поддержкой редактора Чудинова и противников бизнесмена, но отчего-то уже не лежит у Наташи душа к такому материалу. Она подумывает, не завязать ли ей с экстремальной журналистикой. За нее, конечно, дают премии, вручают грамоты и статуэтки, но в этом ли предназначение талантливого пера? Тем более что за последние годы журналистика перестала быть Настоящей Профессией, за которую не стыдно. Если не можешь говорить то, что считаешь нужным, лучше не говорить совсем. Честнее было бы заниматься извозом. Наташа обязательно подумает об этом, когда вернется домой…

Во-вторых, выяснение ситуации с Крупатиным может их задержать, а на берегу у палаточного лагеря дожидается народ, готовый отправиться в путь. Негоже заставлять людей ждать, идет ли речь о деловой встрече в ресторане или о прогулке по воде.

Но Наташа молчала всю дорогу. Стасик уверенно двигался в нескольких шагах впереди. Его белая футболка мелькала среди деревьев как маяк. Когда густой лес неожиданно закончился, и они выскочили на свободную возвышенность, Наташа потребовала остановиться.

— Как ты? — спросил Стасик. Он будто не устал вовсе.

— Нормально. Нам туда?

Они стояли на холме перед небольшой поляной. Впереди зеленел глухой забор пионерского лагеря. Ржавая красная звезда на бетонном постаменте негостеприимно поскрипывала на ветру. Наташа посмотрела на небо.

— Что-то пасмурно стало.

Остаток пути занял не так много времени. Молодые люди бежали по каменистой дороге, огибающей лагерь по периметру. В прошлый раз Стасик преодолевал его на машине, но пешком оказалось даже проще. Через три минуты они уже оказались возле щели в заборе. Стасик как опытный лазутчик сделал ее шире, но острые края могли поранить.

— Я тут задницу покалечу, — сказала Наташа.

— Починим.

— И чинить, конечно, вызовешься ты. Мануально.

Они пролезли без потерь. Наташа отряхнулась от травы, осмотрелась. Стасик уверенно спускался по асфальтированной тропинке, ведущей мимо одноэтажных корпусов, вниз к открытой эстраде.

— Эй, ты бы не спешил так, — бросила вослед Наташа. Ее окрик оказался лишним. Стасик и сам заметил опасность. Он резко остановился, присел на корточки и стал пятиться по тропинке назад. Присела и Наташа.

— Что такое?

Стасик быстро переместился ближе, схватил ее за локоть и подтолкнул к деревьям по правую сторону от тропинки.

— Они их куда-то ведут.

Стасик дотолкал Наташу до того места, где раньше находились умывальники, а теперь остались лишь две металлические стойки и бетонная площадка. Площадку загораживали две мощные сосны. За одной из них притаился Стас, за другой нашла укрытие его напарница.

— Посмотри вниз, на главную аллею.

Наташа аккуратно выглянула из-за дерева. Она сразу увидела их, нескольких мужчин и одну женщину, идущих по аллее в сторону стадиона. Расстояние до них исчислялось всего парой сотней метров. Женщина явно походила на пленницу, и Наташа без труда угадала в ней Полину Крупатину. Определить, кто из мужчин являлся ее любовником, также не составляло труда, потому что молодого человека грубо подталкивали в спину.