Остров с кодовым замком - [33]

– А уж я-то! – Василий издал стонущий вздох и мечтательно помотал головой. – Я бы галопом поскакал и, самое главное, не стал бы противиться ни ее, ни своим тайным желаниям. Век воли не видать!

Гаврилин отмахнулся и спросил:

– Кто у нас следующий дневальный?

– Наверное, я буду. – Артур поднял руку.

– Ну и замечательно! Приготовь чего-нибудь пожевать на одну персону женского пола. У них ужина не было. Так что…

– Айн момент! – Романис просиял улыбкой и исчез в темном зеве пещеры.

Вскоре он появился с большим бумажным пакетом, вручил его Борису и пояснил:

– Тут ужин на две персоны. Спать на пустой желудок вредно. Я положил и завтрак. Мало ли, вдруг пригодится.

– Чувствую себя полным идиотом! – сказал Гаврилин, взял пакет и сокрушенно вздохнул. – И ведь это все – следствие того, что сам нарушил свое собственное распоряжение. Не вмешался бы тогда, ничего этого не произошло бы. А теперь хочешь или нет, а свою роль крутого арийца надо доигрывать до конца.

– А мне думается, что все так и должно было произойти, – убежденно проговорил Мишка Дубаров. – Если бы кто-то из нас тогда не вмешался, то разве сейчас уважал бы себя? То-то же! А это тоже дорогого стоит.

– Хорошо загнул, Болт! – с шутовскими нотками восхищения выдал Кипреев. – Саратовские – они такие! Философы. Ой! – Он с деланым испугом отпрянул назад, увидев взметнувшуюся Мишкину руку.

– Ладно, пойду. – Борис поднялся и зашагал по тропинке, ведущей вверх по склону. – Надеюсь, обойдется.

– А я надеюсь, что нет! – проговорил вслед ему Федькин и приятельски рассмеялся.

Оживленно болтая, парни потянулись в темные недра своего жилища.

Гаврилин прибавил ходу, достаточно скоро перевалил через центральную сопку и минут через десять уже подходил к лагерю сталкеров. Он еще издалека обратил внимание на то, что Лотты у палаток не видно.

«Может быть, за ней вернулись и она уже на пути к дому?» – предположил Борис.

– Лотта! – негромко окликнул он, надеясь, что никто ему не ответит. – Я пришел.

Но полог палатки тут же колыхнулся, и девушка, радостно улыбаясь, проворно вынырнула наружу.

– Я по тебе уже успела соскучиться! – объявила она. – Что это у тебя?

– Твой ужин, – раскрывая пакет, пояснил Гаврилин.

– А твой? – Лотта недовольно наморщила свой хорошенький носик. – Ты так и собираешься ходить в этой дурацкой маске? Понятное дело, в ней не поешь. Скажи хотя бы, как мне тебя называть. Я понимаю, что свое настоящее имя ты назвать не можешь. Но не говорить же тебе «эй»? Да сними ты ради бога эту маску! Я же поклялась, что все, связанное с тобой, останется в глубочайшем секрете! А то смотришься как мусульманка в парандже. Знаешь, когда я вижу женщин с закутанными лицами, у меня всегда возникает такое ощущение, будто они за мной подсматривают.

Борис немного подумал, снял маску, поправил волосы и вопросительно взглянул на девушку.

– Зови меня Алекс, – сказал он, пожав плечами.

Лотта кокетливо откинула голову, вытянула руку с поднятым большим пальцем.

– Супер! Тебе надо сниматься в Голливуде! – заявила она. – Именно таким я тебя и представляла, но очень хотела убедиться в этом собственными глазами. Ну и что там у тебя на ужин?

Они расстелили прямо на песке клеенку, найденную в палатке, и Гаврилин выложил на нее несколько банок разной формы и величины. Среди припасов оказались тушенка, паштет, сгущенка и даже отменный фруктовый компот. В крепких вакуумных упаковках были заключены румяные, хорошо пропеченные булочки.

Поскольку эти продукты предназначались для использования за пределами России, их оболочка не имела и намека на кириллицу. Только цифровые коды.

Новые знакомые подкрепились и, болтая о всяких пустяках, пошли прогуляться по берегу моря. В какой-то момент Лотта взяла его за руку, и Борис отчетливо понял – похоже, и в самом деле не обойдется. Но он решил не форсировать подобное развитие событий.

В самом деле! Он еще ни разу за все годы службы не допускал подобного безобразия, столь вопиющего нарушения инструкций и норм работы за пределами своей страны. Хотя, если разобраться, инструкция – не скрижаль, ниспосланная Господом пророку Моисею. Так что это еще вопрос. Неизвестно, ставит он своими действиями операцию под угрозу срыва или, наоборот, изыскивает дополнительные шансы к успешному ее выполнению.

– А давай искупаемся. Погода теплая, море сегодня хорошо прогрелось, – неожиданно предложила Лотта.

– Так на мне нет ничего купального, – попытался отшутиться Борис и ощутил, как отрывисто и гулко забилось его сердце.

– На мне тоже! – сказала девушка и рассмеялась.

Капитан отвернулся, начал расстегивать камуфляжную робу и старался не думать ни о чем. Покончив с этой процедурой, он через плечо взглянул на Лотту. Та уже покончила с раздеванием, смотрела на него и ехидно усмехалась.

– Никогда бы не подумала, что немцы бывают такими стеснительными! – с веселым укором произнесла она, шагнула к нему, взяла за плечи и развернула лицом к себе.

Борис перехватил ее бездонный взгляд с какой-то сумасшедшинкой в до предела расширившихся зрачках, и у него разом перехватило дыхание. Он ощутил что-то подобное и в себе самом, порывисто обнял девушку и крепко прижал ее к себе.