Остров мечты - [39]

Сёдзо нравились эти дома, ему импонировала их солидность, добротная фундаментальность, элегантная простота форм, умиротворённая атмосфера, но теперь он знал, что каждый из них и вся улица в целом функционируют как живой организм, дышащий и беспрестанно выделяющий вовне отходы своей жизнедеятельности. Что, ежедневно исторгая из своего чрева груды мусора и всяческой рухляди, они и сами мало-помалу превращаются в рухлядь. Если хорошенько приглядеться, и эти облицованные плиткой стены, и замурованные в них железные балки не так уж прочны, как кажется. В среднем жилое здание рассчитано на шестьдесят лет. В действительности оно может простоять и дольше, во всяком случае, сама коробка. А внутренние коммуникации, вся эта сложная система водопроводных и газовых труб? Как долго способны они функционировать без сбоев? Приблизительно столько же, сколько и соответствующие системы человеческого организма.

«Двигаясь навстречу разрушению, эти бетонные конструкции обрели способность дышать», — подумал Сёдзо. Не только шершавое цементное покрытие или штукатурка, но даже твёрдая поверхность плитки со временем покрываются невидимыми щербинками и трещинами, — совсем как он сам. Благодаря этому здания дышат и в них происходят обменные процессы. В конце концов, бетон не является чем-то экстраординарным. А человек — и подавно.

Под вечер Сёдзо вышел из дома и направился в ресторанчик неподалёку. Его обслуживал знакомый официант. Любезное обхождение, спокойная улыбка, лёгкий, ни к чему не обязывающий разговор. А что творится в душе у этого парня — неизвестно. Где он живёт? С какой девушкой встречается? Как проводит свободное время? Даже если спросить его об этом, он, скорее всего, улыбнётся, ограничившись какой-нибудь уклончивой фразой. В свою очередь, официант ничего не знает о Сёдзо и не задаёт ему никаких вопросов.

«Мы общаемся между собой, как два на совесть сработанных манекена, — подумал Сёдзо. — Разумеется, эту форму общения мы — наполовину сознательно, наполовину неосознанно — выбрали сами применительно к данной конкретной ситуации, и ничего страшного в этом нет, если не считать, что именно она, эта форма, пусть на короткое время, но всё же становится для нас формой самой реальности». Между тем Сёдзо знал наверняка, что реальность способна принимать и другие, куда более сложные формы. Он помнил, что произошло с лесом на острове.

Сев в такси, он поехал в Сибауру. Кто-кто, а обитательница старого склада уж точно его поймёт.

Сёдзо поднялся по лестнице. Висящая на двери табличка с надписью «Людям вход воспрещён» — заставила его усмехнуться. У него было такое ощущение, словно он вернулся из какого-то дальнего странствия. «Я уже не человек, — мысленно произнёс он. — Я манекен, которому так и не удалось превратиться в человека. Я всего лишь ходячий мусор».

Хозяйка оказалась дома. Он постучал всего раз, и дверь тотчас отворилась. Помещение освещала одиноко горевшая под потолком голая лампочка. Судя по всему, он отвлёк женщину от творческого процесса: на бетонном полу лежало несколько обнажённых манекенов. В тусклом свете лампы их гладко отшлифованные тела казались чарующе-прекрасными.

— Похоже, я вам помешал.

— Ничего, я как раз сделала перерыв.

Голос женщины звучал тихо и напряжённо, но в интонации сквозило некоторое дружелюбие. Волосы у неё были забраны назад, на лице — ни следа косметики. Одета она была в мешковатый костюм из белой хлопчатобумажной ткани.

— Я побывал в одном довольно любопытном месте… — начал Сёдзо.

— С этой девицей?

— … Оно напоминает созданный вами «Остров Мечты». Кто бы мог подумать, что этот райский уголок находится в двух шагах отсюда, в Токийском заливе.

— Надо же, а я и не знала.

— Неужели? — Они стояли друг против друга. На мгновение по лицу женщины скользнула тревожная тень, но потом оно снова приняло бесстрастное выражение. — Странно, ведь этот островок как две капли воды похож на ваш «Остров Мечты».

— Не понимаю, о чём вы говорите, — раздражённо произнесла она.

— Мне там понравилось. Даже очень… Кстати, эта девушка действительно доводится вам младшей сестрой? — Глядя на свою собеседницу, Сёдзо попытался представить себе её с распущенными волосами и яркой косметикой на лице. Какое-то сходство явно улавливалось, но всё же не до конца.

Женщина отвела глаза и, сунув руки в карманы широких, похожих на шаровары брюк, принялась ходить взад-вперёд по комнате.

— Я оторвал вас от работы. А чем, если не секрет, вы занимались?

— Умерщвлением манекенов, — спокойным тоном ответила она.

— И для какой же витрины предназначается эта композиция?

— Это не связано с работой. Мы с друзьями готовим выставку.

— Зачем же их умерщвлять? Манекены ведь тоже хотят жить. Может быть, даже ещё сильнее и отчаяннее, чем люди.

— Поэтому их и надо убивать. А то повадились всюду бродить без спроса, — с жаром произнесла женщина.

— А что, они не имеют на это права?

— Они действуют мне на нервы. Как и эта девица. — Голос женщины дрожал от ненависти.

— Так, может, взять, да и повесить их вниз головой от греха подальше?..

— Хорошая мысль. — Она остановилась и посмотрела на Сёдзо, скривив губы в подобии улыбки. — Кажется, что-то такое я видела во сне. Там была какая-то фигура, висящая вниз головой… Но что именно это было, я уже не помню.