Остров гуннов - [10]
Здесь есть веротерпимость. В основном верят во всевидящего и жестокого Господа Мира, выбравшего гуннов в качестве избранного народа, отделив от нечестивых других. Я бы назвал его дохристианским, хотя видел у Прокла сонм разных богов на парсунах. Поклоняются Великой Лани. Продвинутые верят в Демиурга, устроившего гармоническую вселенную. Мир гуннов все еще целиком погружен в атмосферу страха наказания за грехи, заключен в оболочку времени, озаряемую чудом за бугром.
Но у всех глубоко внутри сидит языческий Священный Пень.
Здесь преобладает чувство национальной исключительности. Идентификация нации произошла из-за объединяющих походов за добычей, их косички на затылке появились, чтобы удобнее было резать врагов. А сейчас – отбирать на стороне не у кого, кругом вар – вода. Только у конкурентов-купцов и чужаков-гиксосов, живущих на южной стороне Острова, тоже потомков одного из воинственных племен исчезнувшего государства, не имевшего ничего на голых плато, где справедливым считалось тотальное истребление завоеванных племен. Поэтому продолжалась борьба за объединение в одно государство с гиксосами. Война была неизбежна, потому что те навязывали свою цивилизацию и культуру, якобы, превосходящие другие.
Выработалась психология смертников, не ставящих жизнь ни во что. Смертная казнь – любимое развлечение. Все убеждены: «Преступник должен лежать на плахе». Я вообразил топор, внезапно обрушенный на живой организм не только обозленный на мир, но и мечтавший о счастье, и почувствовал нехорошее бодрящее волнение.
Поражала почти механическая природная жестокость отношения гуннов к ближним. Могли запросто бросить на пику, посадить на кол, залить жидким оловом глотку, затравить псами бродягу или разбойника. Хотя, мне казалось, у них все-таки были задавленные угрызения совести. Против человеческой природы не попрешь.
Суды неизменно составляли обвинительные приговоры, не было слышно ни об одном оправдательном. Здесь организована система лечения, но не предупредительного, а когда уже поздно лечить. Никто не хотел видеть страдающих, их отсылали за пределы города, или в далекую окраину. Туда бросали на произвол судьбы стариков. Голодных детей-сирот собирали за пределами города в нищих детских приютах, давно ограбленных прислужниками, где воспитывали в спартанском духе, то есть поркой. Усыновлению ставили такие бюрократические препоны, что отбили всякую охоту.
Мой старец Прокл рассказал, как в молодости к ним в бурсу привели старого седого героя с топорщащимися во все стороны усами и широкими красными лампасами – атамана гуннов. На вопросы бурсаков он молчал, и неожиданно поднял вверх кусты усов и отрывисто прохрипел:
– Меч выдернул – рраз! И напополам! Разпался в различные стороны.
Да, тот еще багаж привезли на Остров!
Странная вещь! Народ страстно хочет жить в благодатной земле, вся культура тоскует по иной жизни, где было бы всего «от пуза» и от этого всеобщая близость и доверие. Главной в его культуре была Священная степная книга, подобная Библии, с мифами об отпадении Адама и Евы от рая, и о Лани, показавшей гуннам брод через залив Меотиду в благодатную землю – Эдем, где можно было упокоиться навсегда. Но, судя по всему, благодатной земли так и не достигли.
Но что же не дает жить?
Я вывел из книг библиотеки старца Прокла некий закон систематического торможения их истории.
Свойство вселенной быть живой, в горячем возбуждении приносящей радость обновления, существует наряду со свойством быть разрушительной и застывшей. История перемежается этими течениями.
Философы гуннов привезли на Остров или открыли объективированный взгляд на мир. Прорывалась вера в разум, трезвый взгляд об относительности познания. Своего рода начало местечкового антропоцентризма Возрождения, где человек становится центром вселенной, хозяином природы, обладателем ее несметных золотых россыпей. Мечта гуннов о захвате мировых богатств.
Реальность предметного мира существовала до человека. Человек творит, открывая и обозначая новый предметный мир: вещи, знаковые системы, обозначения, азбуку. Здесь, на Острове, обществом гуннов овладела идея рационализма, то есть холодного расчета. Материальный предметный мир превратил его в раба своей собственной сущности, впавшего в зависимость от вещей, перестал быть собой. И образование стало рациональным, средством для воспитания делового хитрована. Этот культ оказался выгоден существующему строю.
Настало время бездушного вещного мира, устраняющего человека ржавыми технологиями, движущими прогресс.
Страх перед нищенством и жажда спасения путем обладания предметных благ, породили хрематистическую экономику, выраженную в культе денег, тугриков, ведущих начало от амулетов и золотых монет времен древних монголов. Цветные теплые фантики – виртуальное средство обмена, превратились в метафору благополучия, вздымая в груди волнение, не разделимое на составные части предметного мира и духа.
Я оценил слова старца о том, что их ветвь жизни пошла не туда, в чем-то Господь ошибся.
Одухотворенный воздух мифов, кораблик детства уплывал в блеск воды, и нет возврата.
В конце XXI века возобладало влияние Универсального Искусственного Интеллекта. Поэт и журналист Веня, с сединой в волосах, расследует массовые самоубийства в сытой цивилизации, которая привела к опасной степени разрушения личности. У него появились враги, и он внезапно исчезает.Его молодой последователь считает, что Учителя убили. И хочет понять причины его исчезновения и найти его, ведь давно ушло время бандитских разборок, исчезли конфликты и войны.
Произведения шести современных авторов о зигзаге истории, более крутом, чем все упражнения попаданцев по изменению хода истории, более дерзновенном, чем однообразные войны магов, империй и разведок. Встречайте сборник возрожденной коммунистической фантастики, продолжающей лучшие традиции советской и зарубежной НФ — традиции прогресса, эмансипации и борьбы за освобождение всех разумных существ в нашей Вселенной и ее окрестностях! Куда движется человечество согласно неумолимым законам истории? Как не заблудиться по дороге и не остановиться в развитии? Чего требует будущее не от эксклюзивных избранных ведьмаков, генетически трансформированных принцесс и бойцов галактического спецназа, — а от массы обычных людей, таких же как ты, читатель? Поехали!
2147 год. Нанотехнологии продлевают жизнь. Генетически модифицированные насекомые очищают городской воздух от загрязнений. Идеальный вид безопасного транспорта, телепортация, предлагается фирмой International Transport, ставшей лидером в мире, который контролируют корпорации.Джоэль Байрам занимается «очеловечиванием» искусственного интеллекта и параллельно пытается спасти свой брак. Обычный парень с типичными проблемами двадцать второго века. Пока террористы не взорвали транспортный узел и его телепортация пошла не так.Теперь Джоэлу предстоит перехитрить «теневую фирму», уничтожить религиозную секту и избавиться от «двойного эффекта».
Аркадий (1925–1991) и Борис (1933–2012) Стругацкие – русские советские писатели-фантасты, поднявшие отечественную фантастику до высот мирового уровня. Переведенные на все основные языки, изданные суммарным тиражом более 500 миллионов экземпляров, их книги до сих пор экранизируются, активно обсуждаются и служат источником вдохновения для нового поколения писателей и читателей. В этот том вошли «Страна багровых туч», «Извне», «Путь на Амальтею» и избранные рассказы.
Москва, XXII век. Сухой и чистый, единый, вымирающий мир. Умеренная политкорректность, во главе угла правило: «Живи сам и не мешай жить другим». Отсутствие идей, отсутствие заблуждений. Принудительное деторождение, возможно, тихое клонирование. Никому, в общем-то, ничего не надо. Главная героиня Наташа Данилова, капитан-оперативник Седьмого Особого отдела, ненавидит «крыс», как по привычке именуются асоциальные элементы. Тем более что «крысы» нового поколения отнюдь не безобидные бомжи, а новая раса людей, мутанты, наделённые сверхспособностями, но совершенно невосприимчивые к человеческой культуре, в которой и не нуждаются.
100 слов в день.Такой лимит устанавливает государство для каждой женщины в США. Каждая женщина обязана носить браслет-счетчик, и, если лимит будет превышен, нарушительница получит электрический разряд.Вскоре женщин лишают права работать. Девочек перестают учить читать и писать в школах. Их место теперь – у домашнего очага, где они молчаливо должны подчиняться мужчинам.Такая же судьба ждет и доктора Джин Макклеллан, которая должна теперь оставить научную карьеру, лабораторию, важные эксперименты. Но случай заставит ее побороться за возвращение голоса – своего, своей дочери и всех остальных женщин.
Есть мандарины, работать при утреннем свете и… ампутировать фалангу указательного пальца на правой руке. Какие рекомендации услышишь ты от машины счастья? Перл работает на огромную корпорацию. По запатентованной схеме она делает всех желающих счастливее. Советы механизма бывают абсурдными. Но Перл нравится работа, да и клиенты остаются довольны. Кроме ее собственного сына – подростка Ретта. Говорят, что «счастье – это Apricity».