Остроумие мира - [24]

— Я вовсе не ранен.

* * *

Юлиан Отступник, вступив во дворец, немедленно очистил его от излишней роскоши, утонченности и бездельничанья. Однажды он послал за брадобреем, и перед ним предстал человек, одетый в великолепные одежды. Император тотчас отослал его прочь, сказав:

— Мне нужен не сенатор, а цирюльник.

* * *

Королю кастильскому Альфонсу подали однажды длинный список дворцовой прислуги, разделенной на две группы: людей нужных и людей бесполезных, лишних, которых можно рассчитать. Король оставил на службе всех, сказав при этом:

— Эти мне нужны, а этим я нужен.

* * *

Когда герцог Иоанн Анжуйский подошел к стенам Неаполя во главе огромной армии, на развевавшихся знаменах осажденные прочли надпись, для которой он взял известный евангельский текст: «Был человек, посланный от Бога, имя которого было Иоанн».

Защищавший город король Альфонс Арагонский в ответ на этот вызов приказал написать на своих знаменах текст из соседнего места Евангелия: «Пришел, и не приняли его».

* * *

Чрезвычайная деликатность чувств, которой отличался король Альфонс Арагонский, подсказала ему однажды очень остроумное средство для розыска краденого. Он зашел как-то в магазин к ювелиру в сопровождении большой свиты. Все принялись рассматривать драгоценности, и кончилось тем, что у купца пропал очень ценный бриллиант. Король приказал принести ведро с отрубями и затем распорядился, чтобы все лица свиты опускали в отруби сжатую руку, а вынимали бы ее из них разжатую. Он сам первый и начал. Когда все это проделали, отруби высыпали на стол, и бриллиант нашелся в отрубях. Купец был удовлетворен, а вор остался неизвестен и избежал позора.

* * *

Микеланджело, в первый раз увидев сына живописца Франчиа, юношу поразительной красоты, заметил:

— Твой отец-то, видно, лучше умеет мастерить живые фигуры, чем писать их красками.

* * *

На картине Микеланджело «Страшный суд» было несколько обнаженных фигур, которые не нравились папе Павлу IV. Он сказал художнику, чтобы тот переделал картину.

— Скажите папе, — отвечал Микеланджело, — что вместо того чтоб заниматься кое-какими пустыми нескромностями на моей картине, он бы лучше занялся исправлением безобразий, которые творятся в духовенстве.

* * *

Про знаменитого сатирика Аретино рассказывают, что, когда Карл V, возвратясь из своего неудачного похода в Африку, прислал ему в подарок драгоценную золотую цепь, чтобы зажать этой подачкой его злой рот, Аретино будто бы грустно посмотрел на эту цепь и сказал:

— Этакая маленькая цепочка за молчание о такой большой глупости.

* * *

Знаменитые поэты эпохи Возрождения— Тассо, Камоэнс, Ариосто жили в большой нищете. Тассо то и дело занимал, где мог, несколько мелких монет и старалсянеделю. Он часто шел пешком, покрытый лохмотьями, чтоб посетить свою сестру, из Феррары в Сорренто. Он поэтически намекал на свою нищету в известном сонете, который посвятил своей кошке, прося ее дать ему блеск ее глаз взамен свечки, на которую у него не было денег.

* * *

Камоэнс жил пенсией в двадцать экю, которую ему назначил король Себастьян. Часто по вечерам он посылал своего слугу просить милостыню.

Ариосто жил в крошечном домике. Друзья иной раз спрашивали его, как это он в своем «Роланде» описывает все такие великолепные дворцы, а себе выстроил такую жалкую лачугу.

— Потому, — отвечал им знаменитый поэт, — что складывать слова в стихи много легче, чем складывать кирпичи в стены!

* * *

Известнейший скупец Котлер говорил однажды герцогу Бекингему (известному моту):

— Живите, как я.

— Жить, как вы, мистер Котлер? — сказал Бекингем. — Да к чему же мне спешить? Когда у меня ничего не останется, вот тогда я и буду жить так, как вы.

* * *

Однажды к Филиппу II Августу, королю французскому, пристал какой-то уличный фокусник и упорно просил у него пособия под тем предлогом, что они родственники.

— С какой же стороны? — полюбопытствовал король.

— Если верить ученым и добросовестным людям, мы — братья, братья по Адаму. Только Адамово наследство было поделено неравномерно между мной и вами, государь.

— Возьми, — сказал ему король, протягивая мелкую монету, — я отдаю тебе твою долю Адамова наследства. Будь доволен, потому что если бы я начал по столько раздавать всем моим братьям, таким же, как ты, у меня у самого не осталось бы и того, что я дал тебе.

* * *

Людовик Толстый самолично участвовал в одном бою. Неприятельский солдат схватил его лошадь за узду и крикнул:

— Король взят в плен!

Людовик положил его на месте ловким ударом меча, приговаривая:

— Ты не знаешь, что в шахматной игре короля никогда не берут?

* * *

Папа Иоанн XXII имел случай сделать весьма убедительный опыт над всемогуществом женского любопытства. Монахини какого-то монастыря просили его, чтобы он им разрешил исповедоваться между собой, а не у мужчин, ссылаясь на женские слабости, на чувство стыдливости и т. д. Папа был вовсе не прочь дать им эту льготу, но его смущало, что исповедь требует полной тайны, а способна ли на это женщина, хотя бы и монахиня? Он решил сделать искус. Уверив монашек, что их просьбу обдумает и, наверное, исполнит, он через некоторое время принес им ящик, в который запер птичку, и просил под великой тайной сохранить у себя этот ящик всего лишь несколько дней, но при этом строго-настрого приказал оставить всякую мысль о том, чтобы дознаваться, что заключено в ящике, пригрозив отлучением за непослушание.