Острие ужаса - [4]

— Чего надо? — недовольно прорычал орк. Причем прорычал практически на чистом русском языке.

По-русски я говорил только с ним. Не то чтобы мне трудно давался всеобщий, просто для нас это стало своеобразной фишкой.

— Помешал? — на всякий случай спросил я.

— Не сильно, но в подвал ты спускаешься, только если появляются проблемы, — пояснил свою грубость мой друг.

— Проблем нет, есть вопрос.

— Какой?

— Что скажешь о квартале Червоточина?

— Плохое место, — тут же ответил орк. — Тебе-то оно зачем?

— Нужно забрать оттуда паренька и приютить у нас.

— Забудь, — категорически заявил орк.

— Не вариант, это заказ от Резкого Мака.

— Темные духи! — ругнулся орк. — Выкрутиться не получится?

— В зависимости от того, что ты мне расскажешь о Червоточине.

— А что тут рассказывать? — вздохнул орк и, сняв очки, положил их на стол рядом с котелком. — Червоточина находится в самой середине спального района всего юго-западного промышленного сектора. Там самая высокая концентрация злачных мест самой низшей пробы. Если тебе нужно попасть в верхнюю часть квартала, все не так уж страшно. Там рулит Висент Паук. С ним можно хоть как-то договориться. А вот в нижней части сидит Рувах. — Назвав это имя, Лакис выразительно посмотрел в мою сторону.

— И? — не понял я намека.

— Ну да, откуда тебе знать. Ты бы почитывал хоть что-то кроме приключенческой литературы, — сокрушенно покачал головой орк. — Впрочем, и там эта тварь должна упоминаться. В общем, рувахом называют зверька, похожего на вашу летучую мышь. Эта гадина помимо того, что ядовита, обладает истеричным характером. В опасной ситуации она не убегает, а впадает в бешенство и атакует. Теперь понятно, почему не стоит ссориться с человеком, который имеет такую погремуху?

— Он человек?

— Да, на юго-западе в основном живут люди, и чужаков они не жалуют.

— Интересно, — задумчиво сказал я.

Действительно интересно. До этого момента мне казалось, что с расовой нетерпимостью в Вадарак-ду проблем нет, а тут сразу два упоминания оной за один день. Впрочем, откуда мне знать? Раньше я общался только с членами ОПГ Гарпуна, а в преступной среде если разумный состоит в банде, то он становится своим, вне зависимости от формы ушей, роста и цвета кожи.

— Поверь, лучше такими вещами не интересоваться, — не разделил моего любопытства Лакис.

— Считаешь, с Рувахом договориться не получится?

— Даже пробовать не стоит, — с непробиваемой уверенностью в голосе заявил орк. — Ты сказал, что нужно кого-то забрать из Червоточины?

— Да.

— Гиблое дело. Если этот кто-то насолил Руваху, он уже труп.

— Ну, может, он только прячется в Червоточине и не имеет проблем с местным боссом?

— Нет, границы делянок банд охраняются очень строго. В общем, если речь идет о нижней части Червоточины, отказывайся. Чем бы нам это ни грозило, — твердо сказал Лакис. — Без защиты законников будет туго, но страсти вроде улеглись. Может, нас и не прирежут.

— Вот это твое «может» мне и не нравится.

— Рувах тебе не понравится еще больше, — не унимался орк.

— Разберемся, — сказал я, уже приняв решение.

Поднявшись по лестнице, я вошел в кабинет и прямо с порога спросил:

— Это нижняя часть Червоточины или верхняя?

— Нижняя, — сквозь зубы сказал инспектор.

— Тогда ничего не получится. Мне очень жаль. Вам лучше подключить своих коллег.

— Не могу, — горестно вздохнул законник, чем вызвал у меня настоящий шок. Его растерянность продлилась всего пару секунд. Затем Мак тряхнул головой и, сузив глаза, посмотрел на меня. — В общем, так, иномирянин. За тобой долг. Даже сейчас ты живешь только благодаря мне. Поэтому ты сделаешь все, что я скажу.

Я выдержал взгляд законника и посмотрел на него не менее твердо.

Было ли страшно? Даже не знаю. В последнее время страх во мне трансформировался в нечто иное. Если мой дар не подтверждал реальность угрозы, страх вызывал больше раздражение и злость, чем желание уступить. К тому же интуиция подсказывала, что именно сейчас лучше пойти на обострение.

— Инспектор, никаких долгов у меня нет. Мы были полезны друг другу. Все, что вы сделали для меня, было сделано добровольно и в ваших собственных интересах. Действительно, сейчас мою жизнь охраняет ваш жетон и звезда на стене, но это недолго исправить. — Я снял с внешнего кармана жилетки жетон со звездой законника и положил его на стол перед инспектором.

— Не пожалеешь? — зло спросил законник.

— Уже жалею, — честно ответил я, — но бегать у вас на коротком поводке не хочу и не буду. Тем более что вы слишком много просите у простого осведомителя. Не всякий друг станет так рисковать, чтобы помочь своему товарищу.

Скрестив руки на груди, я откинулся на спинку кресла, надеясь, что законник правильно поймет мой не самый тонкий намек.

И он понял:

— А если я попрошу тебя как будущего друга?

— Тогда вам нужно рассказать больше.

— Ты уверен, что хочешь знать чужие тайны?

— Да, если ради них я буду рисковать жизнью.

Теперь законник задумался надолго.

— Хорошо, — решительно сказал он и пододвинул лежащий на столе жетон обратно ко мне, — но эта тайна может стоить мне работы, а тебе жизни.

— Соваться в Червоточину, не понимая сути происходящего, еще опасней.