Осторожно, яд! - [11]

В это время мисс Мэтьюс с головой ушла в работу и придирчиво изучала костюмы покойного брата с целью их последующей продажи. Узнав о легкомысленном поступке родственницы, она дала волю праведному гневу. По мнению Харриет, поездка в Лондон ради преступной траты денег на очередное платье являла собой верх бессердечия.

– И это после всей болтовни о высоких материях! Хороши благочестивые размышления! Хотелось бы знать, по какому праву она взяла машину, не спросив разрешения у меня?!

Последняя мысль засела в ее голове так глубоко, что затмила все остальные аспекты дела. Мисс Мэтьюс бродила по дому, что-то бормоча под нос, и к обеду довела себя до состояния крайнего возбуждения, которое нашло весьма неожиданный выход. Харриет вдруг заявила племяннику и племяннице, что ей не знать ни минуты покоя, пока перед глазами не предстанет завещание Грегори и все будет решено раз и навсегда.

При виде рисового пудинга, который последовал за холодной бараниной и стал решающей каплей, переполнившей чашу терпения, Стелла не выдержала и встала из-за стола. Сообщив слабым голосом о неспособности употребить это блюдо, она направилась в сторону соседнего дома.

К ее приходу доктор Филдинг успел вернуться с вызовов и только что приступил к обеду. Он просматривал записную книжку, но когда Стеллу проводили в столовую, доктор отшвырнул ее в сторону и бросился навстречу девушке.

– Стелла, дорогая!

– Я пришла пообедать, – объявила Стелла. – У нас сегодня только холодная баранина и рисовый пудинг, а я их терпеть не могу.

– Бедняжка! – улыбнулся Филдинг. – Дженнер, поставь прибор для мисс Мэтьюс. Садись, милая, и рассказывай все по порядку. Тяжко тебе пришлось утром?

– Отвратительно, – призналась Стелла, принимая из его рук стакан хереса. – Знай, что все так получится, никому бы не пришло в голову желать дядюшкиной смерти.

Филдинг бросил в ее сторону предостерегающий взгляд.

– Боюсь, вас ждут трудные испытания. Спасибо, Дженнер, можешь идти, мы сами о себе позаботимся. – Доктор замолчал, выжидая, пока удалится слуга, а потом снова обратился к девушке: – Будь осмотрительна, Стелла, следи за тем, что говоришь в присутствии других людей. Нельзя, чтобы кто-нибудь заподозрил, будто ты желала дядиной смерти.

– Ни о чем подобном я и не думала, – возмутилась Стелла. – Мне и в голову не приходило, что он может умереть. Ведь дядя не из тех людей, правда?

– Ну, я смотрю на дело иначе, – улыбнулся Филдинг. – Ведь я же врач.

– То есть ты предполагал, что он умрет, а мне ни слова не сказал?

– Ну, не то чтобы предполагал. А если и так, то, разумеется, любимая, не стал бы с тобой это обсуждать.

Стелла отложила в сторону нож и вилку.

– Послушай, Дерик, будь добр, ответь лишь на один вопрос: ты действительно веришь, что дядю отравили?

– Не верю, – успокоил Филдинг. – Однако, несмотря на то, что все признаки указывают на смерть в результате синкопе, после более тщательного обследования может подтвердиться версия об отравлении. Так что исключить ее полностью я не берусь.

Слова Филдинга слегка встревожили Стеллу.

– Скверно, что дело дошло до вскрытия трупа. Лучше бы его не было. Что бы ты ни говорил, но в душе ведь побаиваешься, что обнаружатся следы яда.

– Нисколько не боюсь, – спокойно возразил Филдинг. – Надеюсь, что, к счастью для вашей семьи, все обойдется, но поскольку появились некоторые сомнения, их нужно разрешить.

Стеллу такой ответ не удовлетворил.

– Да уж, для нас такое решение – страшное потрясение. И я до последнего надеялась, что ты не пойдешь на поводу у тети Гертруды. Неужели нельзя было ее остановить и прекратить это безобразие?

Брови доктора удивленно поползли вверх.

– Милая девочка, а как же быть с моей профессиональной репутацией?

– Понятия не имею. Ведь сам же сказал, что готов подписать свидетельство о смерти. Так что я не понимаю, почему ты настаиваешь на вскрытии. Предположим, обнаружатся следы яда, и что тогда? Всем известно, что ты поссорился с дядей из-за меня, и вполне вероятно, у полиции появятся основания причислить тебя к списку подозреваемых.

– Полиция может думать все что угодно, – без тени смущения согласился Филдинг. – Только придется проявить чудеса изобретательности, доказывая, что это я дал твоему дядюшке яд. Послушай, Стелла, обо мне не переживай. Уж у меня точно нет причин бояться вскрытия.

– Я совсем не то имела в виду и, разумеется, не думаю всерьез, что ты отравил дядю, – принялась оправдываться Стелла. – А только сердцем чувствую, что в любом случае нас ждут большие неприятности. Единственный приятный момент во всей истории – это возможность пожениться без скандала. Думаю, мама не станет возражать. Ее гораздо больше беспокоит судьба Гая, а не моя.

Филдинг протянул к ней руки через стол.

– Действительно, очень радостный момент.

– Именно, – кивнула Стелла. – Ненавижу скандалы и ссоры. И что бы ни говорил дядя, я все равно вышла бы за тебя замуж, но его смерть значительно облегчает дело.

Филдинг поднялся с места и, обойдя вокруг стола, встал за спиной у Стеллы.

– Позвоню Дженнеру, пусть несет следующее блюдо. – Он обнял Стеллу за плечи. – Но сначала тебя поцелую.