Осторожно! Играет «Аквариум»! - [4]

Примерно то же самое я наблюдал во время выступления группы Гуннара Грапса.

Не знаю, почему он отказался от названия «Магнетик Бенд», оно сопровождало его добрый десяток лет; возможно, это произошло потому, что «бенд» – это когда все вместе, а Гуннар при любых вариантах оставался звездой первой величины, без которой ничего в ансамбле произойти не может и не должно. И теперь его коллеги – первоклассные музыканты – были дружным «фоном» для неутомимого рокера.

Поворот Грапса в сторону ярко выраженного харда как будто бы опровергает гипотезу «металл – первичная ступень». О том же говорят нам биографы Осборна и «Дип Пеплов». Если учесть, что Гуннару 33 года, то «тяжелое сентиментальное путешествие», несомненно, помогает ему вернуться в обетованную землю молодости. С другой стороны, изрядная порция «тяжести» всегда ощущалась в его музыке, исключением является период авангардно-духовных экспериментов.

По сравнению с «Гетеро» группа Грапса не кажется совсем «металлической», проглядывает «тяжелороковый» фундамент, к тому же игрались и блюзы. Один из них Гуннар пересказал по-русски, и я опять обрадовался своему незнанию эстонского – блюз был посвящен ночной прогулке с девушкой, проводам ее до парадной и последующим поцелуям в оной.

Черт возьми! Тридцатитрехлетний мужчина мог бы найти более интересные варианты; ночью, в парадной, обычно занимаются другими делами…

Грапс – превосходный шоумен. Он лихо, мастерски прыгал и пританцовывал, обаятельно улыбался и виртуозно жонглировал стойкой, а вокруг конденсировался мощный хард. В целом получилась весьма коммерческая картинка, хотя приз лучшего барабанщика Грапс получил абсолютно заслуженно. Отсюда и ощущение эстрадности, вроде бы неуместное для такой музыки.

Впрочем, после концерта БГ восторженно сказал ему: «Гуннар, это здорово, ты был сегодня таким же, как десять лет назад!» Похвала не имела никакого подтекста, а все-таки, если разобраться, сомнительный получился комплимент…

Одной из сенсаций фестиваля (а их было, на мой взгляд, немного) стало выступление калининградской группы «003». Очаровательный коктейль из панка, «мягкой» волны и рэпа сначала несколько смутил публику, да и звучала эта странная, дерзкая музыка непривычно бедно. Подвел аппарат? Нет, вся «бортовая аппаратура» работала нормально, просто музыканты играли на старинных дешевых «Музимах», сознательно создавая эффект эдакого плоского, «жестяного» звука. Воистину, не в «Корге» счастье! Как здорово, что есть еще люди, умеющие делать из г… конфетку, добиваясь малыми средствами больших результатов. Один из критиков отметил впоследствии, что у музыкантов «003» «хватает огрехов в сценизме (странный термин!) и в технике, но безусловно наличие духовности и неординарного мышления».

Спорный, противоречивый вывод. Ведь то, что критик принял за «огрехи», есть программная концепция, полемичная по отношению к «прилизанной» современной музыке, а неординарное мышление и духовность не совпадают с абстрактными профессиональными критериями.

Что определяют эти критерии, взятые сами по себе, в виде некоей константы? Вот московская группа «Ария» (Москонцерт, бывшие «Поющие сердца») профессионально сыграла «сытый» хард и даже получила приз за высокий профессиональный уровень. Кого согрела их музыка? Разве только «завела» немного, как… пиво. Профессионализм только тогда имеет смысл, когда он одухотворен и помогает свершиться творческому акту, все остальное – зола…

«003», безусловно, есть над чем поработать, но только в русле собственного стиля. Непросто им, наверное, живется в Калининграде, и если они когда-нибудь переедут к нам, как «Провинция», – я не удивлюсь.

Остроумный эффект дешевого звука, со вкусом примененный калининградцами, максимально демократизировал пышный фестивальный саунд; оценить полностью всю прелесть их дерзкой выходки мне удалось только во время выступления литовских и латвийских групп.

Рижская «Юмправа», вильнюсские «Ад Либитум» и «Студия» не похожи друг на друга. Каждый из этих ансамблей возделывает «свой сад», и небезуспешно, общим же моментом является принадлежность к прибалтийской школе, тяготеющей к сложным структурам и академизму.

Сильные гитаристы, опытные клавишники, прошедшие сквозь джазовые искушения саксофонисты, крепкие, матерые барабанщики…

Подробно демонстрировались – как на выставке – безграничные возможности современной электроники, иногда экспозиция техники превращалась не то в академический театр, не то в лабораторию, тогда демонстрация становилась препарированием, детальнейшим исследованием, при котором руки по локоть погружались в синтезатор, а драм-компьютер выглядел устрашающим колоссом, кошмарным монстром, зловещим и неизбежным Фатумом.

О, если бы в Вильнюсе была «Модель», та самая, проклятая ленинградскими рокерами «Модель»! Или наоборот, если бы все эти команды приехали к нам в клуб, чтобы наша публика смогла увидеть разницу между живой электроникой «Модели» и бездушными конструкциями прибалтов! И тогда (нет, на это нельзя надеяться!) вдруг был бы оправдан суровым демосом один из членов жюри ленинградского фестиваля, простодушно отдавший свой голос за «Модель»; приехав из Литвы, он не смог удержаться от сравнений и, поддавшись искреннему впечатлению, нагло попрал интересы клуба!!!