Осторожно HOT DOG! (с иллюстрациями) - [27]

Шрифт
Интервал

Правда, up с глаголом look имеет несколько разных значений: и как «взгляни», и как «обещать нечто лучшее», и «изучать», «искать» (см. словарь).

– Слушай, Мик! Мы уже неделю не играли в бейсбол! – кричит в телефонную трубку Джон.

– Come up to play! – Так приходи, поиграем.

– До конца каникул осталось всего три дня, – говорит Джон отмороженно читающему книгу другу Мику. – Let’s live it up! – Давай проживем их на полную катушку.

– Get up! – Встать! – кричит сержант Тимоти Тимпсон бойцу морской пехоты, лежащему в луже…

– Listen me up! – Слушай же! – пытается что-то объяснить за кружкой пива ковбой Билл другу.

– This guy will end up on an electric chair. – Этот парень кончит жизнь на электрическом стуле, – Ле Пешен показывает анкету только что задержанного преступника сержанту Майку.

– Hands up! – Руки вверх! – кричит наш комиссар Ле Пешен, врываясь в банк, где минуту назад то же самое грабители кричали главному бухгалтеру…

Прочтя в экзаменационном билете название темы «I live in Minsk» и желая подчеркнуть, что вы не просто живете в Минске или в Москве, Петербурге, Томске, Воронеже или еще где, а кутите каждый день или отрываетесь по вечерам, то так и говорите: «I live it up in Minsk». Только потом, пожалуйста, найдите меня и расскажите, как ваш преподаватель отреагировал на это сообщение.

Если «to speak» – это просто «говорить», то speak up или speak out – это уже «говорить громче», или «высказываться», или даже «заступаться за кого-то».

– Please, speak up. – Пожалуйста, говори четче! – просит преподаватель что-то невнятно лепечущего на экзамене Джона.

Joe spoke up for seargent Timpson as a company comander. – Джо говорил о сержанте Тимпсоне как о будущем командире роты (то бишь держал за него слово).

Теперь, если предлог up прибавить к слову «feel» – «чувствовать», то, как ни странно, получится достаточно грубое выражение feel up, которое можно перевести как «лапать руками» (девушку), «приставать» или «обыскивать кого-либо».

Подруга Джейн язвительно спрашивает:

– I don’t believe that you have been going out with Mick for two months and he has not even felt you up? – He верю! Ты встречаешься с Миком уже два месяца, и он ни разу не пускал в ход руки?

– I was felt up as some fucking crim. – Меня обыскали, как какого-то несчастного преступника, – жалуется комиссару некий обиженный полицией гражданин.

Если to sit будет «сидеть», то to sit up – это уже «просиживать не смыкая глаз», к примеру, всю ночь.

– I’ve been sitting up for all the night! – Я не сомкнул глаз всю ночь! – отчитывает отец Джейн свою дочь после того, как девушка забыла позвонить домой и сказать, что придет с дискотеки только утром.

Они, эти up, off, down, away, on, in и другие, меняют смысл либо усугубляют смысл известных глаголов. Так как про up я уже немного рассказал, то сейчас остановимся на off и out.

Если после глагола стоит вышеуказанный предлог off, то, к примеру, глагол «write» – «писать» будет уже означать «выписать» или «списать», тогда как «write up» будет переводиться как «писать, описывать» (историю, имущество и все, что поддается описанию). Если «to kill» – это просто «убить», то to kill off – это «перебить». «То knock» – это «стучать», а вот knock off – это «вырубить ударом по голове», иногда «ограбить». «То go» – «уходить», a to go off – «выходить». Так что их «off» – это в основном наши приставки «вы-» или «пере-».

Конечно, бывают и различные исключения.

– They knocked off Chuck. – Они прибили Чака, – говорит комиссар Ле Пешен сержанту Холдуину.

– We killed them off. – Мы их всех перебили, – докладывает по рации сержант Тимоти своему капитану.

– We wrote these cars off. – Мы списали эти машины, – говорит капитан Макнэйл, указывая пальцем на устаревшую технику.

А вот если to shut up означает «захлопнуть» или «заткнуться», то shut off будет означать «перекрыть», «обрубить», «пережать» (шланг, например).

– Mick! Please shut off the hose! The grass getting too wet! – Мик! Пожалуйста, перекрой воду в шланге, трава на клумбе уже мокрая! – кричит мама Мика, видя, что сын, заболтавшись с Джейн, отвлекся от поливки.

Предлогу «out» трудно найти эквивалентную приставку в русском языке. Выражение с «out» будет означать нечто, сделанное окончательно, с полной выкладкой, либо указывать на действие, направленное на уход. После глагола help предлог out не особо влияет на первоначальное значение этого слова, и help out так и будет переводиться как «помочь» либо «помочь уйти, выйти из создавшегося положения». То же самое будет происходить и с глаголом «разрешать». К примеру, to let – это просто «разрешать», a to let out – это «дать уйти, выйти, сбежать» или «оказаться в ауте». В других случаях – по-другому. Если hold up – это «поднимать», «поддерживать», а иногда и «останавливать», «придерживать» и даже «сохранять» и «доказывать», то hold out – это «достигать», «протягивать» и «скрывать».

John held up his hand. – Джон поднял руку (желая ответить на вопрос преподавателя).

Mick held out a T-shirt for Jane to try on. – Мик протянул Джейн майку примерить. (Здесь, кстати, вместо «hold» можно употребить reach out.)


Еще от автора Михаил Анатольевич Голденков
Тропою волка

Книга «Тропою волка» продолжает роман-эпопею М. Голденкова «Пан Кмитич», начатую в книге «Огненный всадник». Во второй половине 1650-х годов на огромном просторе от балтийских берегов до черноморской выпаленной степи, от вавельского замка до малородных смоленских подзолков унесло апокалипсическим половодьем страшной для Беларуси войны половину населения. Кое-где больше.«На сотнях тысяч квадратных верст по стреле от Полоцка до Полесья вымыло людской посев до пятой части в остатке. Миллионы исчезли — жили-были, худо ли, хорошо ли плыли по течениям короткого людского века, и вдруг в три, пять лет пуста стала от них земная поверхность — как постигнуть?..» — в ужасе вопрошал в 1986 году советский писатель Константин Тарасов, впервые познакомившись с секретными, все еще (!!!), статистическими данными о войне Московии и Речи Посполитой 1654–1667 годов.В книге «Тропою волка» продолжаются злоключения оршанского, минского, гродненского и смоленского князя Самуэля Кмитича, страстно борющегося и за свободу своей родины, и за свою любовь…


Огненный всадник

Михаил Голденков представляет первый роман трилогии о войне 1654–1667 годов между Московским княжеством и Речью Посполитой. То был краеугольный камень истории, ее трагичный и славный момент.То было время противоречий. За кого воевать?За польского ли короля против шведского?За шведского ли короля против польского?Против московского царя или с московским царем против своей же Родины?Это первый художественный роман русскоязычной литературы о трагичной войне в истории Беларуси, войне 1654–1667 годов. Книга наиболее приближена к реальной истории, ибо не исключает, а напротив, отражает все составляющие в ходе тех драматических событий нашего прошлого.


Три льва

Эта книга завершает серию приключений оршанского князя пана Самуэля Кмитича и его близких друзей — Михала и Богуслава Радзивиллов, Яна Собесского, — начатых в книге «Огненный всадник» и продолженных в «Тропою волка» и «Схватка».Закончилась одиссея князя, жившего на изломе двух эпох в истории белорусского государства: его золотого века и низвержения этого века в небытие, из которого страна выбирается и по сей день. Как верно писал белорусский поэт Владислав Сырокомля: «Вместе с оплаканными временами Яна Казимира кончается счастливая жизнь наших городов».


Схватка

Книга «Схватка» завершает трилогию, которую автор назвал «Пан Кмитич», состоящую из трех книг: «Огненный всадник», «Тропою волка» и «Схватка».Что касается фактов исторических, то единственное искажение, к которому прибегает автор — это сжатие времени, ибо даже в трех пухлых книгах не описать все значимые события тех огненных тринадцати лет ужасной войны. В романе также достаточно близко к правде отображен колоритный мир простых людей XVII века, их верования и традиции.Иллюстрации М. А. Голденкова.


Империя. Собирание земель русских

Информация, изложенная в этой книге, не представляет никакой тайны. Однако по исторически сложившимся причинам ее не принято широко обсуждать и исследовать. Автор считает это большой ошибкой, потому что искажение исторической информации рождает лишь встречное искажение и тормозит процесс либеральных преобразований в обществе.Именно имперское искажение истории рождает экстремистские течения. Объективный же анализ истории и есть путь к народному согласию.


Русь. Другая история

Книга, которую вы держите в руках, — поиск ответов на те вопросы, которые задают учителям не в меру любопытные школьники, не получая ясных объяснений.Кто же такие древние русские, предки украинцев, русских России и беларусов? Почему одни из них как на старшего брата взирают на Москву, а других поворачивает в обратную сторону? Что есть Беларусь, Русь, Россия, Москва и наши предки русы?


Рекомендуем почитать
Расшифрованный Достоевский. «Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы», «Братья Карамазовы»

Книга известного литературоведа, доктора филологических наук Бориса Соколова раскрывает тайны четырех самых великих романов Федора Достоевского – «Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы» и «Братья Карамазовы». По всем этим книгам не раз снимались художественные фильмы и сериалы, многие из которых вошли в сокровищницу мирового киноискусства, они с успехом инсценировались во многих театрах мира. Каково было истинное происхождение рода Достоевских? Каким был путь Достоевского к Богу и как это отразилось в его романах? Как личные душевные переживания писателя отразились в его произведениях? Кто был прототипами революционных «бесов»? Что роднит Николая Ставрогина с былинным богатырем? Каким образом повлиял на Достоевского скандально известный маркиз де Сад? Какая поэма послужила источником знаменитой легенды о «Великом инквизиторе»? Какой должна была быть судьба героев «Братьев Карамазовых» в так и ненаписанном Федором Михайловичем втором томе романа? На эти и другие вопросы о жизни и творчестве Достоевского читатель найдет ответы в этой книге.


Эпоха «остранения». Русский формализм и современное гуманитарное знание

В коллективной монографии представлены избранные материалы московского конгресса к 100-летию русского формализма (август 2013 года; РГГУ – НИУ ВШЭ). В середине 1910-х годов формалисты создали новую исследовательскую парадигму, тем или иным отношением к которой (от притяжения до отталкивания) определяется развитие современных гуманитарных наук. Книга состоит из нескольких разделов, охватывающих основные темы конгресса, в котором приняли участие десятки ученых из разных стран мира: актуальность формалистических теорий; интеллектуальный и культурный контекст русского формализма; взаимоотношения формалистов с предшественниками и современниками; русский формализм и наследие Андрея Белого; формализм в науке о литературе, искусствоведении, фольклористике.


Достоевский (и еврейский вопрос в России)

Великое искусство человеческого бытия в том и состоит, что человек делает себя сам. Время обязывает, но есть еще и долги фамильные. Продление рода не подарок, а искусство и чувство долга. Не бойтесь уходить из жизни. Она продолжается. Ее имя – память. Поколение сменяется поколением. Есть генетика, есть и генезис. Если мы, наследующие предков наших, не сделаем шаг вперед, то, значит, мы отстаем от времени. Значит, мы задолжали предкам. Остается надежда, что наши потомки окажутся мудрее и захотят (смогут) отдать долги, накопленные нами.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.


Достоевский. Энциклопедия

В данной энциклопедии под одной обложкой собраны сведения практически обо всех произведениях и героях Достоевского, людях, окружавших писателя, понятиях, так или иначе связанных с его именем. Материал носит информативный и максимально объективный характер. Издание содержит 150 иллюстраций, написано популярным языком и адресовано самому широкому кругу читателей. Впервые энциклопедия «Достоевский» Н. Наседкина вышла в московском издательстве «Алгоритм» в 2003 году, была переиздана книжным холдингом «Эксмо» в 2008-м, переведена на иностранные языки.


Знаки и чудеса

Книга рассказывает о том, как были дешифрованы забытые письмена и языки. В основной части своей книги Э. Добльхофер обстоятельно излагает процесс дешифровки древних письменных систем Египта, Ирана, Южного Двуречья, Малой Азии, Угарита, Библа, Кипра, крито-микенского линейного письма и древнетюркской рунической письменности. Таким образом, здесь рассмотрены дешифровки почти всех забытых в течение веков письменных систем древности.


Homo ludens

Сборник посвящен Зиновию Паперному (1919–1996), известному литературоведу, автору популярных книг о В. Маяковском, А. Чехове, М. Светлове. Литературной Москве 1950-70-х годов он был известен скорее как автор пародий, сатирических стихов и песен, распространяемых в самиздате. Уникальное чувство юмора делало Паперного желанным гостем дружеских застолий, где его точные и язвительные остроты создавали атмосферу свободомыслия. Это же чувство юмора в конце концов привело к конфликту с властью, он был исключен из партии, и ему грозило увольнение с работы, к счастью, не состоявшееся – эта история подробно рассказана в комментариях его сына.