Осторожно: добрая фея! - [4]

За несколько дней до этого события придворный лекарь объявил, что королева вот-вот разрешится от бремени. Эта весть мигом облетела дворец, и в прачечную доставили двенадцать корзин с грязным бельем. Его следовало немедленно привести в порядок к праздничному балу, который даст король в честь рождения первенца.

Коллеги Аннет засучили рукава, а Аннет схватилась за пищащую дочь, требующую очередной порции молока. За этим занятием и застала ее Злюка, нагрянувшая с очередной проверкой. Тон вредной бабы, с садистским наслаждением отчитывающей ее мать, так не понравился юной Марте, что та возопила во всю силу своих младенческих легких и, увлекшись сольным исполнением, не смогла остановиться и после ухода Злюки. Терпение Аннет убывало, а вот белья в корзине не убавлялось, а то, что кисло в лохани, не спешило стираться само собой. Прачка безуспешно пыталась унять голосящую дочь, но та замолкала лишь на ее руках – стоило положить девочку в колыбельку, которая стояла тут же, рядом с корзинами и лоханью, на мокром от воды и скользком от мыльной пены полу, как та заходилась в плаче. Обеспокоенная Аннет решила пренебречь своим основным принципом: «Никогда не замачивай на завтра то, что можно выстирать сегодня» – и собралась на следующий день совершить невозможное и перестирать три корзины белья – ее сердобольные товарки взяли на себя по четыре с половиной корзины каждая, забрав часть ее работы. Это решение стало для прачки роковым.

Королева разродилась раньше времени, той же ночью. Бал был перенесен на вечер того же дня. Одежда, которую перестирали другие прачки, едва успела высохнуть, а леди и джентльмены, не дождавшиеся своих нарядов к балу, обрушили шквал негодования на голову управляющей. Та не замедлила перенести их гнев на несчастную Аннет и поспешила дать ей расчет.

– Куда же я пойду? – рыдала прачка, прижимая к груди плачущий сверток. – У меня никого нет!

– Раньше надо было думать, милочка, – прошипела Злюка, сунув ей в руку горсть медных монет. – Нечего плодить нищету.

– Раньше у меня был муж! – пронзительно всхлипнула Аннет. – Он был мне поддержкой и опорой.

– А потом я предлагала тебе приют, – злорадно припомнила управительница. – Ты отвергла мою милосердную помощь. Так что счастливо оставаться – тебе и твоей горемыке.

– Не говорите так! – возмутилась молодая мать.

– А что я сказала не так? – язвительно поинтересовалась Злюка. – Или ты думаешь, что твоя оборванка счастливицей уродилась? Какая мать, – она окинула презрительным взглядом вытертую и заплатанную одежду прачки, – такая и дочь будет.

– Да что вы понимаете! – вскинулась на защиту малышки Аннет.

– Или ты думаешь, высшие силы приставят к ней добрую тетушку-фею, которая ее жизнь в сказку превратит? – продолжала издеваться управительница.

– А почему бы и нет? – вспылила прачка.

– Тогда ты еще глупее, чем я думала, – фыркнула Злюка. – Что ж, отправляйся искать ее за дверями этого замка. Чтобы духу твоего здесь к вечеру не было.

И вредная баба резко развернулась на каблучках и собиралась величественно выплыть из убогой комнатушки, когда судьба подставила ей подножку: дама поскользнулась на мыльном полу, замахала руками, пытаясь удержать равновесие, но вместо этого проехала по доскам к лохани и приземлилась прямиком в холодную грязную воду, которая осталась после вчерашней стирки. Смачно чавкнула вода, переливаясь через край, полетели в стороны брызги, заверещала управительница, прыснула, спрятав лицо, прачка. Юбки Злюки мгновенно напитались водой и придавили свою хозяйку к дну лохани. Она беспомощно барахталась в посудине и сыпала ругательствами, не в силах подняться.

– Вам помочь? – преувеличенно любезно поинтересовалась Аннет.

Вместо ответа управительница с силой дернула ногами, пытаясь принять хотя бы полусидячее положение, и вовсе перевернула лохань так, что ее дно оказалось у нее за спиной, а край – под пятой точкой. Мыльная вода хлынула на доски, тут же превратив пол каморки в палубу тонущего корабля. Злюка дернулась всем телом, силясь подняться, но вместо этого распласталась на полу лицом вниз. Сверху на нее рухнула лохань.

Аннет округлившимися глазами посмотрела на оборки юбок, расплывшиеся из-под краев посудины, и коротенькими шажками, стараясь не поскользнуться, крепко прижимая к себе затихшую дочку, ринулась к двери. Надо было спасаться бегством, пока старая ведьма не очнулась. Теперь путь во дворец ей был навеки закрыт. Злюка никогда не простит ей того, что жалкая прачка стала свидетельницей ее позора, и уж наверняка сживет со свету. Только куда же теперь идти? Аннет беспомощно оглянулась и робко шагнула к двери в самом конце коридора.

В тот же день волшебницы Эльдорры собрались на чрезвычайное заседание. Повод для встречи был серьезный – рождение принцессы. Помимо основных своих занятий, чародейки брали на себя опеку над самыми родовитыми и богатыми наследницами королевства, проще говоря подрабатывали крестными феями. Иметь в крестных волшебницу считалось хорошим тоном и было модно среди аристократических семейств. Были времена, когда виконты и герцоги устраивали целые аукционы, чтобы заполучить для своих дочек самую искусную представительницу магической профессии. Но затем менее востребованные чародейки взбунтовались, создали Общество защиты крестных фей (ОЗФ) и выработали целый кодекс правил в отношении распределения крестниц и собственных обязанностей. Согласно кодексу, при рождении каждой именитой девочки