Остёр до дерзости - [4]

В военных Ермолова более всего раздражали отсутствие самостоятельной мысли, творческой инициативы, cлепое исполнение приказов вышестоящих. Однажды Александр I спросил об одном генерале: ⌠Каков он в сражениях?■ √ ⌠Застенчив!■ √ ответил Ермолов. В другой раз говорили о военном, который не в точности исполнил приказание и этим повредил делу. ⌠Помилуйте, я хорошо его знал. - возразил Алексей Петрович. - Да он, при отменной храбрости, был такой человек, что приснись ему во сне, что он чем-нибудь ослушался начальства, он тут же во сне с испуга бы и умер■. Тупого аккуратиста, флигель-адъютанта Вольцогена он прозвал ⌠вольгецогеном■ (нем. ⌠хорошо воспитанный■) и ⌠тяжелым немецким педантом■.

Вообще его отношение к иностранцам заслуживает отдельного разговора. Ермолов, по его словам, ⌠сроднился с толпой■, а потому знал: ⌠если успехи не довольно решительны, не совсем согласны с ожиданием, первое свойство, которое приписывает русский солдат начальнику иноземцу, есть измена, и он не избегает недоверчивости, негодования и самой ненависти■. В то же время он видел, что ⌠властитель слабый и лукавый■ Александр I буквально окружил себя немцами, коих возвел на самые высокие должности. И Алексей Петрович похоже полемизирует с царем, когда в своих ⌠Записках■ порицает ⌠доверенность, которой весьма легко предаемся мы в отношении к иноземцам, готовы будучи почитать способности их всегда превосходными■. А однажды, когда император спросил Алексея Петровича о желаемой награде, тот невозмутимо ответил: ⌠Произведите меня в немцы, государь!■. Подобное настроение найдет потом выражение в стихотворении П.А. Вяземского ⌠Русский бог■:

⌠Бог бродяжных иноземцев,

К нам зашедших на порог,

Бог в особенности немцев,

Вот он, вот он русский бог■.

Рассказывают, что как-то Ермолов ездил на главную квартиру Барклая де Толли, где правителем канцелярии был некто Безродный. ⌠Ну что, каково там?■ √ спрашивали его по возвращении. √ ⌠Плохо, - отвечал Алексей Петрович, - все немцы, чисто немцы. Я нашел там одного русского, да и тот Безродный■. А вот поступок просто вызывающий. Ермолов явился в штаб Витгенштейна. Толпа генералов окружала главнокомандующего: Блюхер, Берг, Йорк, Клейст, Клюкс, Цайс, Винценгенроде, Сакен, Мантейфель, Корф. Немцы на русской службе громко галдели на голштинском, швабском, берлинском и прочих диалектах. Ермолов вышел на середину зала и зычно спросил: ⌠Господа! Здесь кто-нибудь говорит по-русски?■. Но русскость для Ермолова вовсе не определялась химическим составом крови. Для него - это понятие не этническое, а скорее культурное. Он благоговел, например, перед своим наставником по Благородному пансиону профессором-немцем И.А. Геймом √ автором трудов по истории отечественной науки и просвещения и русско-немецко-французских словарей. А другого немца, но славянофила по убеждению Вильгельма Карловича Кюхельбеккера он настоятельно предлагает переименовать в Василия Карповича Хлебопекаря. По его мнению, так складнее, а не то противоречие получается!

С началом Отечественной войны 1812 г. Ермолов был назначен начальником штаба 1-й Западной армии Барклая-де-Толли. Он весьма тяготился отступлением русских, но все же смирял свое самолюбие ⌠во имя пользы Отечества■. Интересно, что много лет спустя он повесит позади своего кресла портрет Наполеона. ⌠Знаете, почему я повесил Бонапарта у себя за спиной?■ √ cпросит он, и сам ответит: ⌠Оттого, что он при жизни своей привык видеть только наши спины■. Тогда же, в 1812 г., по личной просьбе Александра I он писал ему обо всем происходившем и много сделал для успешного соединения российских армий под Смоленском. Алексей Петрович организовал оборону сего города, затем отличился в баталии при Лубне и за выдающиеся боевые заслуги был произведен в генерал-лейтенанты.

В сражении у Бородино он находился при главнокомандующем фельдмаршале М.И. Кутузове. В разгар битвы фельдмаршал направил его на левый фланг, и наш отважный генерал помог преодолеть там смятение войск. Увидев, что центральная батарея Н.Н. Раевского взята французами, он организовал контратаку, отбил батарею и руководил ее обороной, пока не был контужен картечью. За Бородино он был награжден орденом Св. Анны 1-й степени. Стихотворцы изображали Ермолова не знающим страха военачальником, мечущим громы и молнии. В ход шли славянизмы и атрибуты древней языческой мифологии, что работало на создание образа именно русского героя:

⌠Хвала сподвижникам √ вождям!

Ермолов √ витязь юный!

Ты ратным брат, ты жизнь полкам,

И страх твои перуны!■

(В.А. Жуковский).

⌠Ермолов! Я лечу √ веди меня √ я твой!

О, обреченный быть побед любимым сыном,

Покрой меня, покрой твоих перунов дымом!■

(Д.В. Давыдов).

После ухода из Москвы Алексей Петрович исполнял обязанности начальника объединенного штаба 1-й и 2-й армий, сыграл видную роль в сражении под Малоярославцем, где он отдавал распоряжения от имени главнокомандующего. Выдвинув корпус генерала Д.С. Дохтурова на Калужскую дорогу, он преградил путь армии Наполеона и сражался весь день до подхода главных сил. Наполеон вынужден был отступить по разоренной Смоленской дороге.