Остаюсь с тобой - [73]
- Действительно, ягодки, - хихикнул Котянок.
- Давайте подумаем и вот о чем, - будто не слыша реплики Котянка, продолжал Скачков. - Об условиях работы каждого рабочего на его рабочем месте. Возьмем, например, наших ремонтников. Как у нас делается? Рано утром люди едут за сотню, а то и за две сотни километров на работу, вечером возвращаются назад. Теряем дорогое время, гоняем и губим технику. А если оборудовать несколько машин так, чтобы там можно было бы разогреть обед, отдохнуть, переночевать? Тогда наши ремонтники будут работать, не глядя на часы. Короче говоря, речь идет о культуре производства. Культуре быта. И не только ремонтников. На эту проблему стоит взглянуть шире. Подумать о дальнейшем совершенствовании производства, транспорта, обеспечении буровых тем же раствором, с доставкой которого мы всегда почему-то запаздываем. Можно ли во всем этом избежать недостатков, просчетов, промахов? Думаю, что можно... А представьте себе, нам вдруг сообщают, что открыли новое месторождение нефти. Готовы мы к этому?
- Надоело ждать ту нефть, - вздохнул Бурдей. - Геологи, кажется, и сами не верят в успех...
- Это же разведка, что вы хотите, - не согласился Скачков. - Сегодня нет, завтра есть. Верят они там или не верят, а разведку ведут, ищут. Как видите, у нас с вами немало проблем, о которых надо думать и думать.
- Когда тут думать? - хмыкнул Котянок, который все время сидел со скептической улыбкой на лице, что-то записывая в блокнотик. - Каждый день дрожишь, как бы где что не сломалось, не взорвалось. Тут, Валерий Михайлович, не до фантазий.
- Я никогда не считал себя фантазером, Вячеслав Никитич, - без обиды заметил Скачков. - А то, что вы каждый день дрожите, так это в значительной степени оттого, что временами мы не своими делами занимаемся. У нас есть кому дрожать вместо вас... А вот то, о чем я говорил, - это проблемы для нас с вами. Мы с вами, чего греха таить, малость забыли о своих обязанностях, взяли на себя то, что должны делать наши подчиненные. А то, как поглядеть, некоторым за нашими плечами легко живется.
- Валерий Михайлович, вы так говорите, будто я против, - пожал плечами Котянок. - Я всегда считал и считаю, что это давно надо было сделать. Однако все мы так погрязли в текучке... Сами знаете, какая ситуация...
- Вот чтобы не возникало больше таких ситуаций, мы и должны пересмотреть свою работу. Каждый из нас. И вы, и я... И, конечно, главный геолог. Для геологической службы работы у нас тоже хватает. На триста пятой нефть получили там, где ее не ждали. Сколько ее там? Может, целое море?
- Нет, не море, - решительно возразил Протько. - Скорее всего, мы напали на локальную ловушку.
- Утешил, называется, - засмеялся Скачков.
- А вот каких размеров та ловушка, мы не знаем, - продолжал главный геолог. - Я сейчас работаю над запиской генеральному директору, предлагая доразведать площади вокруг триста пятой, а может, и на всем месторождении. Не исключено, что на нижних горизонтах всюду есть нефть.
- Видите, Вячеслав Никитич, несмотря на текучку, человек готовит свои предложения о доразведке площади, - упрекнул Скачков начальника технологического отдела.
Котянок только повертел головой.
- Всем нам не легко, - сказал Бурдей. - Копаемся, как те жуки... Своевременно поднял вопрос Валерий Михайлович...
- Моих заслуг здесь нет, - отмахнулся Скачков. - Сами обстоятельства диктуют.
Проговорили долго, чуть не до обеда.
Когда все вышли из кабинета, Скачков не мог усидеть на месте, до того был возбужден. Прошелся к порогу и обратно. Сегодня он как-то по-новому увидел своих подчиненных, увидел, чем они живут, насколько широко мыслят. Высказались все, и не по одному разу. Расходились оживленные и взволнованные. Кажется, все остались довольны разговором. Даже Котянок, несмотря на скептическую улыбку, не сходившую с его лица, в конце разговорился и высказал немало такого, к чему, безусловно, надо прислушаться.
Глянул на часы. Вот-вот должен был подъехать Дорошевич. Он всегда был точным. Скачков надел плащ, шляпу, открыл форточку - пусть хорошенько проветрится - и вышел из прокуренного кабинета.
- Когда вернетесь? - спросила Эмма Григорьевна. - Вдруг кто будет спрашивать.
- До вечера не вернусь. Если что важное, звоните по рации. - И, простившись с секретаршей, спустился на первый этаж. Через окно в коридоре увидел, как подъехала черная "Волга", и поспешил к выходу.
- Валерий Михайлович, давай в машину! - приоткрыв дверцу, позвал Дорошевич. Когда Скачков уселся на заднем сиденье, он сказал: - Посмотрим твое хозяйство. А по дороге будешь рассказывать, какие у вас здесь новости. Кстати, что на триста пятой?
- Загадка, Виталий Опанасович, но приятная, - Скачков сбоку глянул на помолодевшее лицо генерального директора. - Пробурили до проектной глубины, получили нефть. Все как ожидали. Однако нефти той чуть-чуть. Протько обратил внимание, что не добурились до материковой породы. Это было неожиданностью. По проекту должны были добуриться. Мы настаивали готовить скважину к эксплуатации. В нашем положении каждая тонна нефти дорога. А главный геолог свое. Говорит, надо бурить глубже. Мол, каких-то двадцать тонн в сутки нас не выручат, зато будем знать, что там, дальше. Все против. Мол, только время потеряем, и так с планом горим... Всякое говорили. Я, конечно, тоже был против. "Бумажное чучело!" - орал на меня Протько. Намекал, значит, на мое прошлое.
Это наиболее полная книга самобытного ленинградского писателя Бориса Рощина. В ее основе две повести — «Открытая дверь» и «Не без добрых людей», уже получившие широкую известность. Действие повестей происходит в районной заготовительной конторе, где властвует директор, насаждающий среди рабочих пьянство, дабы легче было подчинять их своей воле. Здоровые силы коллектива, ярким представителем которых является бригадир грузчиков Антоныч, восстают против этого зла. В книгу также вошли повести «Тайна», «Во дворе кричала собака» и другие, а также рассказы о природе и животных.
Автор книг «Голубой дымок вигвама», «Компасу надо верить», «Комендант Черного озера» В. Степаненко в романе «Где ночует зимний ветер» рассказывает о выборе своего места в жизни вчерашней десятиклассницей Анфисой Аникушкиной, приехавшей работать в геологическую партию на Полярный Урал из Москвы. Много интересных людей встречает Анфиса в этот ответственный для нее период — людей разного жизненного опыта, разных профессий. В экспедиции она приобщается к труду, проходит через суровые испытания, познает настоящую дружбу, встречает свою любовь.
В книгу украинского прозаика Федора Непоменко входят новые повесть и рассказы. В повести «Во всей своей полынной горечи» рассказывается о трагической судьбе колхозного объездчика Прокопа Багния. Жить среди людей, быть перед ними ответственным за каждый свой поступок — нравственный закон жизни каждого человека, и забвение его приводит к моральному распаду личности — такова главная идея повести, действие которой происходит в украинской деревне шестидесятых годов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.