Остаюсь с тобой - [72]

И очень хорошо сделал Дорошевич, что позвонил и напомнил о главных его обязанностях. Выходит, генеральный директор лучше его, Скачкова, понимает, что делается здесь, у него под носом. Неглупый мужик! Жаль, что с самого начала у них не сложились отношения. Вечно тот был недоволен чем-то, вечно раздражен - не хотелось и встречаться с ним.

В приемной уже сидели несколько человек, ждали начальника. Раньше он радовался, что от посетителей отбою нет. Он, Скачков, видел в этом рост своего авторитета. Сегодня он взглянул на посетителей иначе. Поздоровавшись, не стал приглашать их к себе, как делал обычно, а пригласил только секретаршу.

- Вот что, Эмма Григорьевна. Есть просьба. Сделайте для меня и моих заместителей, заведующих отделами объявления, когда кто принимает по личным вопросам. Время наметьте сами. Думаю, в этом деле вы более опытны, чем я. Теперь насчет приема вообще посетителей. Заведите книгу учета тех, кто просится на прием.

- Такая книга всегда была. При вас, правда, я не пользовалась ею...

- Надо пользоваться. Записывайте, кто и по какому вопросу просится ко мне, и направляйте к тому, кто этими вопросами занимается.

- Ясно, Валерий Михайлович. Когда начинать?

- Раз книга учета есть, начинайте сегодня же и записывать. Всех, кто там сидит в приемной. Пригласите главного инженера, геолога и начальника технологического отдела.

Лицо секретарши, всегда какое-то мягкое и улыбчиво-доброе, вдруг стало строгим, она выше подняла голову, поправила белые волосы и неожиданно твердой походкой вышла из кабинета.

Скоро явились, глядя как-то настороженно, Протько, Бурдей и Котянок. "Видно, показала свой административный характер Эмма Григорьевна", - подумал Скачков. Все поздоровались с ним за руку, стали перед столом, ожидая, наверное, каких-то важных и срочных указаний. А Котянок даже достал из кармана своей джинсовой куртки блокнотик и вооружился шариковой ручкой. Он всегда записывает. Видно, не очень-то надеется на свою память.

- Указаний никаких не будет, - усмехнулся Скачков. - Садитесь, пожалуйста... У вас на работе ничего срочного нет? Никто никого не ждет? Можем час-другой поговорить? Ну и чудесно... В жизни каждого учреждения, каждого руководителя наступает такой момент, когда необходимо то-се пересмотреть, уточнить. Речь идет о дальнейшем усовершенствовании нашей с вами работы. Будучи здесь человеком новым, я занимался всем, вникал во все. Могу сказать, что мой ликбезовский период кончился. Я дал указание секретарше, чтобы для каждого из нас она составила график приема посетителей. Надо кончать со стихией. Чтобы, например, ко мне не шли с теми вопросами, какими занимаются другие сотрудники и какие они, эти сотрудники, должны решать. Это даст мне возможность больше заниматься своими непосредственными обязанностями. И не только мне, но и всем нам.

- И до нас добрался, - прошептал Котянок, наклоняясь к главному инженеру.

- Вы чем-то недовольны? - заметил это движение Скачков.

- Это они о том, что ваш ликбезный период кончился не на пользу подчиненным, - засмеялся Протько.

- Это еще цветочки, ягодки впереди, - сказал главный инженер. Его лицо на какой-то миг осветилось улыбкой, идущей откуда-то изнутри, и снова потухло, после чего сделалось еще более постаревшим и скучным.

- Вот и поговорим про ягодки, - сдержанно улыбнулся Скачков. - А то эта повседневная суетня-колготня совсем заслонила перед нами завтрашний день. Впрочем, нам и не до него было, до того дня. Работали фактически в аварийной ситуации. Завтра так работать мы не можем и не имеем права. Надо в ближайшее время выйти на новый уровень организации труда и технической вооруженности. А пока что обсудим, как будем работать в будущем году. Комиссия, как вы знаете, еще не кончила свои исследования, таким образом, ее выводы не повлияют на план будущего года. Он, скорее всего, останется без изменений. Справимся мы с ним или нет? Сейчас мы план выполняем. Но что нам это стоит? Думаю, в будущем году наши возможности улучшатся. В нашем распоряжении будет больше капитально отремонтированных скважин, закончится строительство еще одной насосной станции. Вступит в строй действующих несколько новых скважин. Тем не менее мы не можем не задуматься, все ли сделали, что еще можно и нужно сделать? Иначе говоря, все ли резервы выявлены? И достаточно ли ясно мы представляем, с какими проблемами встретимся завтра? Сейчас, например, мы ремонтируем, что дошло до ручки и чего нельзя не ремонтировать. В ближайшее же время надо так организовать ремонт, чтобы аварийные ситуации если не полностью, то почти полностью исключались. Для этого надо иметь план профилактического ремонта. Думаем ли мы над таким планом или всю жизнь будем только латать дырки? Теперь о механизации. Механизмы у нас есть, и их немало. Однако многие из них несовершенные, устаревшие. Надо посмотреть, чем располагают другие, может быть, что-то перенять. Резервы здесь, представляете себе, действительно неисчерпаемые. И еще. Все мы знаем, какое оборудование на промысле. Требуется срочно составить график обновления этого оборудования. Тогда мы сможем заранее заказать нужные нам механизмы. На складах у нас горы разных механизмов, а нужных нет... Проблема? Да, проблема, и не маленькая. А взять эксплуатацию скважин... Между прочим, стоит поинтересоваться заключением комиссии, у них уже есть ясность по многим скважинам. Вместо электронасосов поставить качалки, а где-то вместо качалок - электронасосы. Здесь кроются большие резервы. Нам нужно иметь перспективные схемы обновления месторождений, план технологической обработки скважин. И не только это. Всех проблем не перечислишь. Вы специалисты и знаете больше меня. Вот и подумайте над всем этим. Главное требование целесообразность, реальность, своевременность. Всякая неточность, приблизительность будут расцениваться как небрежность и безразличие в выполнении своих непосредственных обязанностей.