Оставшиеся в СССР - [30]
Эх, скинуть бы лет 15!
Интересно как он выглядит в действительности. Высокий? Или среднего роста. Ну не карлик, это точно. Карлики на фотографиях выходят толстые. Даже дети. И все как-то старо выглядят. А тут – симпатичное лицо. Даже можно сказать красивое. Ну есть немного залысины и нос крупноватый, но для мужчины это ничего.
Прическа красивая, волосы ровно расчесаны. Рубашка белая и галстук. Следит за собой. Наверно военный. Или нет – инженер. Военные носят короткие прически. Да, точно инженер, потому что долго живет в одном городе. И работает не в шарашке где-то. Там за собой не следят. В солидной организации. Много разъезжает. Наверно железнодорожник.
Нужно было бы и мне одеться понаряднее. Хотя нет – все помялось бы в автобусе. И испачкалось. Хорошо хоть курточка из плащевой ткани, иначе бы вот этот дядька с соловыми глазками, что так и зыркает на меня, вконец испачкал бы своими грязными сумками.
А может, стоило Люду взять с собой. Нет! Начала бы советы разные давать, комментарии отпускать. А вдруг Толя мне очень понравится, а она отобьет! Нет, и в коем случае. Сама приму решение. Вот познакомимся, повстречаемся, а потом и Люде покажу.
А что мы сегодня будем делать? День большой. Жалко дождик моросит. Придется посидеть где – то в кафе. Денег мало. Ну, Толя мужчина – угостит чашечкой кофе. А потом пройдемся по городу. Давно не была на Приморском бульваре. Говорят там все изменилось. Красиво стало. Будем идти и разговаривать. Долго – долго. Я буду слушать – слушать. А потом расскажу о себе. О своем детстве, о папе, о маме. О хороших людях, которые меня окружают. О том, как хорошо у нас весной. Почки набрякают, листочки распускаются, в воздухе запах сирени. Синички поют – Весна-Весна-Весна. И хочется петь и идти, идти, идти. Просто так – в никуда. Дышать весной.
А потом пойдем в кино. Или даже в оперный театр. И будем слушать «Орфея и Эвридику». В антракте купим мороженое. В шоколаде, с орешками. У нас никогда такое не продают. Везде будет свет, зеркала, свисающие люстры. Вокруг нас будут ходить элегантные мужчины и нарядные женщины в красивых платьях. В красивых платьях. Нет, в оперный театр мы не пойдем. У меня нет красивого платья!
Пойдем в кино! Будем смотреть фильм о любви. Большой и прекрасной. Длиной на всю жизнь. Где мир добра и большого – большого счастья. Такой, какой и у нас с Анатолием будет.
– Девушка, вы что выходить не собираетесь! Уже приехали. Привоз! Проснитесь!
– Ах, да. Извините. Я сейчас.
Поезд начал замедлять ход. Вокруг засуетились. Анатолий выглянул в окно.
– Подъезжаем, – мелькнуло в голове, – хоть бы цветы не примяли в этой суматохе.
Анатолий снял букет с полки. Положил его на колени и, не вставая со скамейки, стал терпеливо ждать, когда пассажиры наконец-то определятся в узком проходе между сиденьями со своими сумками и мешками.
– Пусть выйдут все, – решил он для себя, – торопиться некуда. Наоборот, глядишь, когда вся эта толпа попрет на выход, и не узнаешь Таису.
Таиса. Почему не Галя, Ира или Наташа? Так всех называют в селах и небольших поселках. Наверно родители Таи тоже учителями были. Или, по крайней мере, знакомы с историей. Таис Афинская! А может просто любили читать книги. Наверно. Иначе Таиса не стала бы учительницей.
Как то оно сейчас будет. Никогда так не волновался. И назад бы, да нет пути – понравилась она мне. Нужно было взять с собой Сергея. Поддержал бы. Совет дал. Хотя нет. Зачем мне его советы. Или не дай бог, я в ее глазах выглядел бы хуже Сергея. Ну в смысле внешности. Нет, все правильно! Решение приму я. И Таиса!
– Пожалуй, пора, – подумал Анатолий и решительно направился к выходу. У выхода опять остановился.
Робкое солнышко выглянуло из-за тучки. Блестели маленькие лужицы в небольших ямках на асфальте перрона. Из вагонов почти все вышли.
Пора!
Эх, как тяжелы эти сто метров до вокзала. И пролететь бы это расстояние вмиг, чтоб все враз бы и закончилось. Чтоб сразу стать перед ней, лицом к лицу. И не думать ни о чем. Положиться на судьбу. Что будет, то и будет. От нее – судьбы, не уйдешь. Она нам предопределена. И что должно случиться, от того не уйдешь. А может она предназначена мне судьбой? И поэтому я до сих пор не женат!
– Ноги! Ноги! Посторонись!
Это носильщик с тележкой. Не испачкал бы. Надо перейти ближе к краю платформы. Скорей бы вокзал.
Но идти быстро не хотелось. Да и нельзя было. Вся платформа была заставлена сумками, ящиками, тележками. Вышедшие пассажиры с трудом пробирались между ними. Из – за скученности, впереди было видно только спины, заменяющие одна – другую.
Вход в вокзал возник неожиданно. Толпа людей, что вышла с электрички, повернула вправо, и сразу показались входные двери.
Анатолий остановился. Осмотрелся вокруг.
Пусто! Никого! Никого у входа, среди женщин, и девушек, хоть как – то напоминающих Таю. Не приехала! Передумала! Опоздать не могла – ее автобус на час раньше прибывает. Что тут идти от Привоза. Или, может, опоздала? Будильник не прозвенел, опоздала на автобус, автобус поломался в пути. Ведь всякое бывает. Или все – таки передумала. Наверно передумала. Да и понять ее можно. Какой – то мужчина по переписке. Может аферист, может бомж с высшим образованием, или пропойца. Да мало ли кто мог писать ей. Она девушка молодая, красивая. Уедет со своего села, где и парней достойных нет, и сразу найдет свою пару. Ну и правильно! А он больше не будет никого искать. Зачем? Наверно ему так и суждено остаться одному. Заведет себе собаку. Будет за ней ухаживать, кормить, на прогулку выводить. И долгими вечерами лежа вместе на широкой кровати в теплой квартире каждого согреет мысль, что у него преданный друг.
Если вы верите в чудеса, которые подвластны любому человеку, и вы обладаете чувством юмора, тогда вам точно понравится роман писателя Игоря Парфенчука. Автор перенесет вас из тяжелого настоящего в прекрасное прошлое. И тогда, возможно, вам также удастся совершить то, что удалось неунывающ ему доктору. Главное следуйте его советам!
Книга современного итальянского писателя Роберто Котронео (род. в 1961 г.) «Presto con fuoco» вышла в свет в 1995 г. и по праву была признана в Италии бестселлером года. За занимательным сюжетом с почти детективными ситуациями, за интересными и выразительными характеристиками действующих лиц, среди которых Фридерик Шопен, Жорж Санд, Эжен Делакруа, Артур Рубинштейн, Глен Гульд, встает тема непростых взаимоотношений художника с миром и великого одиночества гения.
Июнь 1957 года. В одном из штатов американского Юга молодой чернокожий фермер Такер Калибан неожиданно для всех убивает свою лошадь, посыпает солью свои поля, сжигает дом и с женой и детьми устремляется на север страны. Его поступок становится причиной массового исхода всего чернокожего населения штата. Внезапно из-за одного человека рушится целый миропорядок.«Другой барабанщик», впервые изданный в 1962 году, спустя несколько десятилетий после публикации возвышается, как уникальный триумф сатиры и духа борьбы.
Давным-давно, в десятом выпускном классе СШ № 3 города Полтавы, сложилось у Маши Старожицкой такое стихотворение: «А если встречи, споры, ссоры, Короче, все предрешено, И мы — случайные актеры Еще неснятого кино, Где на экране наши судьбы, Уже сплетенные в века. Эй, режиссер! Не надо дублей — Я буду без черновика...». Девочка, собравшаяся в родную столицу на факультет журналистики КГУ, действительно переживала, точно ли выбрала профессию. Но тогда показались Машке эти строки как бы чужими: говорить о волнениях момента составления жизненного сценария следовало бы какими-то другими, не «киношными» словами, лексикой небожителей.
Действие в произведении происходит на берегу Черного моря в античном городе Фазиси, куда приезжает путешественник и будущий историк Геродот и где с ним происходят дивные истории. Прежде всего он обнаруживает, что попал в город, где странным образом исчезло время и где бок-о-бок живут люди разных поколений и даже эпох: аргонавт Язон и французский император Наполеон, Сизиф и римский поэт Овидий. В этом мире все, как обычно, кроме того, что отсутствует само время. В городе он знакомится с рукописями местного рассказчика Диомеда, в которых обнаруживает не менее дивные истории.
В «Рассказах с того света» (1995) американской писательницы Эстер М. Бронер сталкиваются взгляды разных поколений — дочери, современной интеллектуалки, и матери, бежавшей от погромов из России в Америку, которым трудно понять друг друга. После смерти матери дочь держит траур, ведет уже мысленные разговоры с матерью, и к концу траура ей со щемящим чувством невозвратной потери удается лучше понять мать и ее поколение.
Детство — самое удивительное и яркое время. Время бесстрашных поступков. Время веселых друзей и увлекательных игр. У каждого это время свое, но у всех оно одинаково прекрасно.