Останется только одна - [30]

– Мар, смотри, у них тут все блюда из зайчатины! – воскликнула жена, изучая в обеденном зале прибитую к стене доску, на которой мелом для клиентов был начертан список популярных блюд.

– Ваш козел разговаривает? Да, еще знает мое имя. Марат? – хозяин кафе удивленно уставился на мою супругу с «непомерно длинным козлиным языком».

– Этого не может быть, если конечно легенды не врут! Тогда он получается сам…

– Да, он настоящий Перун! Нам нужно срочно покинуть Самару, чтобы не дать федералам захватить его.

– «Кора, заткнись! И не раскрывай рот, когда тебя никто не спрашивал! А вдруг он выдаст нас? Я в курсе, что ты любишь этого ушастого зверька, и не нужно так гневно смотреть на меню и на меня. Пирожки с зайчатиной, щи из заячьих потрошков, почки заячьи верченые – это все в духе нашей древней русской кухни. Если ты не умолкнешь, мы быстро узнаем, какие блюда готовят из своей национальной кухни пепенцы!»

– Здесь недалеко в гаражах есть автосервис моего троюродного племянника Василия. Они там тюнингуют спортивные джипы и перекрашивают краденные тачки. Вот я чиркнул для него сопроводительную грамотку, он вас переправит, куда скажите. Его водилы настоящие отморозки, способны оторваться от погони, даже если вся пепенская ГАИ будет на хвосте. Хотя у них там и в Горной Авто Инспекции тоже знакомые есть, за взятку вы доедете без остановок до самого Молнебада!

– Спасибо, добрый человек, да поможет тебе Святой Перун! – благословил хозяина Волхв всея Самария.

– Конечно, помогу, потом, если захочешь! Как только разберусь с этими козлами пепенскими! – вставила свою реплику неугомонная жена.

Добрый Виктор упал на колени и начал неистово кланяться Карине. А она, гордо вытянув рога вверх, уселась перед ним на свой куцый хвост.

– Беееестлч! – в сердцах вспомнил я единственное слово, которое могу произнести на человеческом языке.

Седой старик подозрительно покосился на меня, пытаясь понять, зачем и для кого я это сообщил. Затем молвил:

– Мне показалось, о, Великий Перун, что твоя половинка женского роду-племени беспокоится, мол, нужно спешить на автосервис?

– Так он…а вечно о чем-нибудь беспокоится. Ну ладно, хорош уже кланяться, нам действительно пора спешить. Пошли уже, ты, наша «беспокойная» коза.

Характер жены менялся в плохую сторону прямо на глазах! Излишнее внимание к собственной персоне и откровенное почитание портило и развращало ее, как знаменитую украинскую вертолетчицу-наводчицу голодовка в тюрьме.

С этим пора уже что-то делать, может, стоит ее забодать в воспитательных целях? Хотя вряд ли получится, козлы, они и в Англии козлы, а не джентльмены. Молча стоять не будет, может сдачи дать, да еще в моем положении – изнасиловать… Как только до нее это дойдет, что она в состоянии это сделать, не только морально, я пропал! Тут сила и длина рогов на ее стороне.

Двигаясь узкими переулками, наша процессия натолкнулась на идущую на встречу девушку, несущую на коромысле два полных ведра воды. Она выглядела настоящей русской красавицей, стройная, высокая, одета в ярко красный, праздничный сарафан, закрывающий от взоров все тело с ног до шеи. На голове повязана цветастая косынка, из-под которой выглядывала длинная русая коса, и сверкали нежные голубые глаза. Ее брови были союзны, губки – алые, а грудь – вызывающе большая..

Разминуться в узком пространстве было затруднительно, и девушка вежливо посторонилась, опустив грустный взор.

– Мир тебе, дитя мое, будь благословенна ты и твои родители!

– Спасибо тебе, Святой старче! Меня зовут Людмила, я дочь механика Гаврилы, а мамы Риты уже давно нет на этом свете.

– Уверен, ты его самая любимая женщина. Не тот ли это Гаврила, что работает в гараже у Василия? И почему ты такая грустная?

– Он самый. Только беда у нас, забрали батюшку в полицию, за драку. Ко мне два пьяных ФББшника приставали, а он заступился, теперь они в больнице, а он в отделении. Из камеры его уже неделю не выпускают, денег требуют. А папа ни в чем не виноват, помогите мне, пожалуйста!

Девушка тихо заплакала. А я невольно залюбовался ее неповторимой красотой, как почувствовал в заднем месте укол ревности. Точнее укол длинных рогов Карины, тем самым дающих мне понять, что она очень недовольна моим поведением.

– Опять на красивых баб засматриваешься, старый кобелина! Уже и пипки лишился, а все туда же – продолжаешь!

Все присутствующие, кроме меня застыли в немой сцене, непонимающе глядя друг на друга. А я на заднице пополз по мостовой, чтобы приятным холодком унять боль от уколов.

Я ведь еще не рассказывал, почему ушел с охраны? Так вот… Ко мне неожиданно загорелись чувствами все наши молодые красавицы из торгового центра. Постоянно пристают, тискают, провожают до дома, прохода не дают. Занервировали супругу до такой степени, что она от ревности жестко поставила условия – покинуть это гнездо разврата, или «вали на все четыре стороны – старый кобель!» Типа, для нее уже старый, и она найдет себе тоже молодого. Я, конечно, скрепя сердцем поддался на ее слабенькую попытку вызвать у меня чувство ревности, и уволился из ЧОПа. Там кстати, тоже почему-то воспылали ко мне теплыми чувствами, утверждая, что я был лучший их сотрудник за всю историю существования охранной структуры. Обещали даже зарплату поднять, но Кора была