Осталось чуть - [59]

После примерно часа с начала наступления первые солдаты-конфедераты запрыгнули в окопы янки на левом фланге от Джексона. Это позволило им начать вести продольный огонь по всей длине оборонительной линии США. Как только позиция стала рушиться, жать ее полного развала осталось недолго. Солдаты армии США в темно-синей форме стали выскакивать из траншей и бежали по направлению к Кернзтауну. Винтовочный и артиллерийский огонь конфедератов собрал с бегущих свою кровавую дань. Еще большее количество янки бросали свои винтовки и поднимали вверх руки, сдаваясь. Конвоируемые ликующими солдатами в ореховой форме, они, понуро волоча ноги, шагали в тыл.

- Победа, сэр, - произнес полковник Харрис.

Джексон окинул его взглядом, полным холодного огня.

- Это еще далеко не вся победа, полковник. Я хочу, чтобы преследование противника продолжалось до последней возможности. Я хочу, чтобы этих янки выгнали из Кернзтауна, из Винчестера и гнали вплоть о Харперз Ферри и Мартинсберга. Я также хочу преследовать их и на том берегу Потомака, ибо той части Западной Вирджинии не было позволено выходить с свое время из состава штата Вирджиния, но я не уверен, что мы сможем достигнуть этих целей в результате данного наступления. Тем не менее, мы напустим на войска США такого страху, что они будут улепетывать во все ноги. А там мы посмотрим, как далеко они удерут.

Харрис смотрел на него во все глаза:

- Вы не просто хотите просто надрать задницы проклятым янки, сэр, - произнес он таким тоном, как будто его только что посетило озарение, - вы хотите полностью очистить от них штат.

- Ну, конечно же, - Джексон уставился на него, удивленный тем, что его офицер мог хотеть чего-либо меньшего. – Если они повернут против нас, добровольческая бригада ударит им во фланг. Если они повернут против добровольцев, во фланг им ударим мы. Если они попытаются оборонятся против наших двух сил одновременно, мы просто раздавим их. А теперь давайте не снижать давления на них.

Давление продолжалось. Войска США отступили через Кернзтаун, даже не попытавшись закрепиться в нем. Местные жители хлопали в ладоши, когда Джексон проезжал через поселок. Закрепиться янки попытались в Винчестере, но их выбили оттуда незадолго до заката. Треск винтовочной пальбы, доносившийся с востока, говорил о том, что добровольцы также были уже на подходе.

Их командир по фамилии Дженкинс, сверкая стеклами очков, с трудом пробрался к Джексону верхом на лошади сквозь беснующиеся от восторга толпы народа, запрудившие улицы Винчестера (Джексон, правда, не заметил на улицах ни единого цветного).

- Что прикажете теперь, сэр? – Спросил он. – После всех этих маршей мои солдаты валятся с ног, но…

- Ваши люди ведь еще не свалились, так? – Прервал его Джексон. – Идем на север, пока еще светло. На следующий день, когда только рассветет, продолжаем марш. Наша задача – изгнать неприятеля с нашей земли, и я не собираюсь отдыхать, пока не выполню ее.

Он вытащил из ножен саблю и указал ей направление: в нынешнее время сабли годились разве что на такие вот театральные жесты, но ими отнюдь не стоило пренебрегать.

Сначала Дженкинс выглядел таким же удивленным, как и полковник Харрис к югу от Кернзтауна, а потом – таким же полным энтузиазма. Он повернулся к своим солдатам и прокричал:

- Слышали это, ребята? Старик Стоунволл хочет, чтобы мы помогли ему очистить Вирджинию от проклятых янки. Я знаю, что вы натерли себе мозоли, но мы не дичь, мы охотники!

Добровольцы завыли как пумы. Ветераны Войны за Отделение уже успели научить новобранцев пугающему своей свирепостью кличу мятежников. Джексон помахал своей шляпой, благодаря солдат за то, что те продемонстрировали, что их дух на высоте, а затем снова показал саблей. Сквозь крики и завывания он выкрикнул всего одно слово:

- Вперед!

Как считал Авраам Линкольн, существовали места, застрять в которых несомненно оказалось бы хуже, чем в Солт-Лейк-Сити. С формальной точки зрения, «застрять» было не совсем верным словом. В связи с началом войны ему пришлось уже отменить несколько ораторских турне, и он решил остаться там, где застала его война, пока не появятся новые предложения. Мормоны, из которых состояло большинство населения, были неизменно вежливы и предупредительны по отношению к нему. Что бы он ни думал о их религиозных убеждениях, они были более, чем достойные люди.

Но даже несмотря на это, он чувствовал себя в большей степени уютно среди гоев – шахтеров и торговцев, а также бюрократов, которые разбавляли здесь собой городское и сельское население. Большинство из них – в особенности , представители власти – были демократами, но, тем не менее, они все равно намного были ближе к нему по своему мировоззрению, нежели мормоны, которые сначала думали о религии и лишь затем – о политике.

- Как бы им хотелось, чтобы мы все навсегда убрались бы отсюда, - Сказал одним утром за завтраком в его отеле Гейб Гамильтон. – Вообще-то, им хотелось, чтобы мы изначально вообще сюда никогда не приходили. – Он запихнул кусок бекона себе в рот, а затем обратился к официанту, которого знал. – Ведь так, Гебер?