Особо опасный преступник - [40]

Еще один не менее сложный и болезненный вопрос: можно ли считать пытками опыты над живыми людьми и вообще какова социально-психологическая специфика таких опытов? Нужно ли относить к некрофилам тех, кто ставит и осуществляет подобные опыты? На оба эти вопроса я отвечу положительно, но отмечу, что названные опыты - почти целиком "достижение" современного мира и связаны они с интенсификацией научных исследований, изменением роли науки в обществе, но в данном случае эта связь, конечно, со знаком "минус". Более того, некоторые из этих опытов могли принести науке пользу, но это отнюдь не делает их допустимыми.

Как известно, подобные опыты получили распространение во время Второй мировой войны, и не случайно: разумеется, что они производились странами-агрессорами - Японией и особенно Германией. Я говорю "разумеется" потому, что именно в этих странах на тот период времени сформировались соответствующие идеологические, психологические, нравственные предпосылки и, кроме того, был достигнут определенный уровень развития науки, всегда предполагающий дальнейшее активное движение вперед.

Наверное, опыты над живыми людьми все-таки не всегда можно отнести к пыткам, хотя не вызывает сомнений, что подобные действия приносили подопытным невыносимые муки. Например, в женском нацистском концлагере Равенсбрюк узницам на верхней части бедра делали очень глубокий, почти до самой кости, надрез для внесения туда бактерий, причем почему-то выбирали для этого самых красивых девушек. Очень часто в рану вкладывали также щепки и осколки стекла; нагноения начинались сразу, и "контрольные" больные умирали в страшных мучениях. Несмотря на то, что между пытками и такими опытами очень много общего, последние все-таки совершались в иных целях, носили иной смысл, но не исключается, что под видом "научных" опытов имели место самые "обычные" пытки. Однако все без исключения лица, участвовавшие в таких опытах, - некрофилы.

Очень интересны отношения между палачами, выдающими себя за ученых, и жертвами бесчеловечных экспериментов. Даже без специального исследования ясно, что первые не идентифицируют, т.е. не считают вторых людьми, с которыми можно и нужно считаться. Более того, их вовсе не считают за людей, поэтому в Германии их называли "человеческим материалом", а в Японии - "бревнами". Здесь мы обнаруживаем, что с подопытными считались значительно меньше, чем с теми, кого пытали или приговаривали к смертной казни каким-то особенно мучительным способом. Ведь в первом случае неимоверные страдания человека, над которым экспериментируют, вообще никак не принимаются во внимание, их как бы не существует, как и он сам в качестве личности или живой плоти. В то же время при пытках или мучительной казни все, напротив, строится на максимальном учете способности человека страдать. Если этого нет, то пытка попросту становится бессмысленной. Поэтому я утверждаю, что подопытный - это прежде всего "ничто", и сначала надо занять по отношению к нему такую позицию, а затем уже приступать к опытам. Подобные "ничто" это всегда представители какой-то иной социальной, не "нашей" группы, очень часто враждебной "нам, подлинным людям и хозяевам жизни". Для немецких фашистов, например, враждебными группами были евреи и славяне, но нередко жертвы выбирались по политической принадлежности. Поэтому эксперименты осуществлялись над коммунистами.

Это в основном о тех, кто руководил бесчеловечными опытами или давал указания об их проведении. Но нельзя не сказать и о тех, кто выполнял всю "черновую" работу, скажем, привязывал предназначенных для экспериментов к столам, подавал инструменты и т.д.; причем я не имею в виду таких же несчастных, которые выполняли эту работу под страхом смерти, и затем погибали сами, а представителей "господ". Эти последние, по-видимому, очень мало отличались от тех, кто "просто" пытал и, конечно, они тоже занимали определенную позицию по отношению к своим жертвам, позицию, которая позволяла им оправдать себя, а нам - причислить их к некрофилам.

Сопоставление различных видов насилия государства над личностью убедительно свидетельствует о том, что наиболее полное и беспощадное ее уничтожение достигается с помощью опытов над живыми людьми. Здесь человек уничтожается психологически, превращается в ничто, он - лишь объект определенных усилий. Худшего отношения к нему не существует, но исключать того, что худшее еще появится, никак нельзя - ведь практика изуверских опытов появилась лишь в середине XX в. Внешне, отдаленно эти страшные эксперименты напоминают принесение человека в жертву богу, когда человек уподобляется бесправному и бессловесному животному. Но здесь сходство действительно только внешнее, поскольку приносимый в жертву как бы приближался к богу, прикасался к нему, на него возлагалась исключительно важная миссия, от успеха которой зависела судьба других людей. Поэтому в древности такого человека окружали почетом и поклонением, украшали цветами, создавали прекрасные условия, старались всячески задобрить этого ходатая перед Всевышним.

6. Глубинные истоки поведения особо опасных преступников