Особенности национальной бюрократии. С царских времен до эпохи Путина - [45]
«Подлинная опора Сталина — это тот класс, который он сам назвал “знатными людьми”. Это те, кто сделал карьеру, кто своим талантом, энергией или бессовестностью поднялся на гребень революционной войны. Партийный билет и прошлые заслуги значат теперь немного; личная годность в сочетании с политической благонадежностью — все. В этот новый правящий слой входят сливки партийцев, испытанных своей беспартийностью, командиры Красной армии, лучшие инженеры, техники, ученые и художники страны. Стахановское движение ставит своей целью вовлечь в эту новую аристократию верхи рабочей и крестьянской массы, расслоить ее, соблазнить наиболее энергичных и сильных высокими окладами и поставить их на недосягаемую высоту над их товарищами. Сталин ощупью, инстинктивно повторяет ставку Столыпина на сильных. Но так как не частное, а государственное хозяйство является ареной новой конкуренции, то Сталин создает новый служилый класс, или классы, над тяглым народом, повторяя еще более отдаленный опыт Московского государства. Жизненный опыт показал ему слабую сторону крепостного социализма — отсутствие личных, эгоистических стимулов к труду. Сталин ищет социалистических стимулов конкуренции, соответствующих буржуазной прибыли. Он находит их в чудовищно дифференцированной шкале вознаграждения, в бытовом неравенстве, в личном честолюбии, в орденах и знаках отличия, — наконец, в элементах новой сословности. Слово “знатные люди” само по себе уже целая сословная программа». (Г. Федотов).
И народ это прекрасно понимал: на смену большевистским «боярам» идет новая элита, попасть в которую может каждый. Главное — уметь работать. А. Ларина-Бухарина, супруга уничтоженного видного партийного деятеля Николая Бухарина, с болью вспоминала шумное одобрение в среде «простого народа» после расстрела группы военных (Тухачевского и прочих) в июне 1937 года. Не надо только говорить, что «народ обманули». Люди все прекрасно понимали. Многие из моих многочисленных родственников принадлежат как раз к тем самым «знатным людям», которых выдвинул Сталин, занимающих при нем достаточно серьезные посты. От работы «военное поколение» не бегало и пулям не кланялось. Тем не менее никого из них не посадили. Поэтому у меня возникает мысль: может быть, сажали тех, кого и надо было?..
В итоге жестких сталинских мероприятий была создана своеобразная система. Советские чиновники жили, конечно, куда лучше основной массы населения. Но и требовали от них немало. Бюрократическая работа при Сталине отнюдь не являлась халявой. Работали на износ. А за ошибки расплата могла быть очень тяжелой. Кстати, рассказы о крутых привилегиях чиновников при Сталине — сказки. Моя бабушка, к примеру, в пятидесятые годы работала вторым секретарем Приморского райкома Ленинграда. Так вот, за свою жизнь она практически ничего не накопила. А сегодняшний чиновник такого уровня всегда откуда-то находит деньги на «Мерседес» и особняк…
Сталин всеми силами старался предотвратить превращение бюрократии в замкнутую касту. Средства были, мягко говоря, не слишком гуманными. Так, к примеру, знаменитое «ленинградское дело», когда посадили многих питерских видных чиновников, имеет очень простую подоплеку: товарищи слишком расслабились и начали путать свой карман с государственным. За что и получили на полную катушку.
Как ни крути, но при Сталине бюрократический аппарат работал эффективно. В качестве примера можно привести один из самых невероятных эпизодов в мировой истории — эвакуацию промышленных предприятий на восток нашей страны в 1941 году. Такого не было никогда и нигде больше. Десятки заводов вывезли — и они в короткие сроки начали работать! Кроме героизма рабочих и инженеров, значительная доля заслуги в этом подвиге лежит и на советском бюрократическом аппарате. Да-да! Все это великое переселение заводов сумели провести без особых потерь. Так что чиновники сталинского времени тоже достойны памятника. Они умирали на своих рабочих местах — но дело все-таки делали.
Но против природы не попрешь. Как я уже неоднократно говорил, бюрократия — это социальный организм, который развивается по собственным законам. Сталин по мере сил пытался контролировать его развитие, жестко давя то, что он считал неправильным. По сути он пытался сдерживать бюрократический аппарат силой своей воли. То же самое делал в свое время Наполеон. И итог, кстати, вышел похожий. После падения императора вся французская история с 1815 по 1870 годы, несмотря на три сменившихся режима, — это сквозная история деградации французской государственной машины. Которая закончилась позором военного разгрома и первой в истории социалистической революцией — Парижской коммуной…
Советская бюрократическая система, если излагать схематично, выглядела следующим образом. Стержнем ее был партийный чиновничий аппарат — начиная с Центрального комитета и кончая провинциальным райкомом. Огромному центральному аппарату фактически подчинялись все остальные государственные структуры. В том числе и «конституционная» исполнительная власть — система исполнительных комитетов, министерства, каждое из которых образовывало собственную бюрократическую структуру. К этому подверстывались и дополнительные «несущие конструкции» — такие как комсомол, профсоюзы и более мелкие организации. Как известно, СССР был государством с плановой экономикой. Поэтому чиновников было много.
Завершилась Великая война, отгремели победные залпы. Но выстрелы продолжают раздаваться. Вот и приходится бывшему фронтовому разведчику Сергею Мельникову вспоминать прежние навыки. Его ждет жестокая схватка с фашистским специалистом, носящим кличку Барон, и долгий путь, в конце которого лежит разгадка таинственного Черного леса…
К весне 1943 года партизанское движение в Белоруссии достигло такого размаха, что немецкое командование вынуждено было создать ГФП – тайную полевую полицию для координации действий карательных и армейских подразделений против «лесных бандитов». Несколько секретных школ специально готовили агентов для внедрения в партизанские отряды, одной из задач которых было уничтожение командиров и комиссаров отрядов. Но все эти меры оказались малоэффективны…Книга «Оборотни тоже смертны» является продолжением романа «Тени Черного леса».
Гражданская война в России полна парадоксов. До сих пор нет согласия даже по вопросу, когда она началась и когда закончилась. Не вполне понятно, кто с кем воевал: красные, белые, эсеры, анархисты разных направлений, национальные сепаратисты, не говоря уж о полных экзотах вроде барона Унгерна. Плюс еще иностранные интервенты, у каждого из которых имелись свои собственные цели. Фронтов как таковых не существовало. Полки часто имели численность меньше батальона. Армии возникали ниоткуда. Командиры, отдавая приказ, не были уверены, как его выполнят и выполнят ли вообще, будет ли та или иная часть сражаться или взбунтуется, а то и вовсе перебежит на сторону противника.Алексей Щербаков сознательно избегает подробного описания бесчисленных боев и различных статистических выкладок.
Какими мы привыкли знать декабристов? Благородными молодыми людьми, готовыми пожертвовать собственными жизнями ради благополучия народа. Мечтавшими о свободе и лучшем будущем для России. Согласными во имя принципов отречься от всех благ и отправиться прямиком в сибирскую ссылку.Готовы ли вы услышать новое мнение о декабристах? Согласны ли вы поверить в то, что они были банальными бунтовщиками и действовали отнюдь небескорыстно. Хотите увидеть оборотную сторону их жизни и деятельности? В таком случае ознакомьтесь с мнением молодого петербургского журналиста Алексея Щербакова.
Великая Смута, как мор, прокатилась по стране. Некогда великая империя развалилась на части. Города лежат в руинах. Люди в них не живут, люди в них выживают, все больше и больше напоминая первобытных дикарей. Основная валюта теперь не рубль, а гуманитарные подачки иностранных «благодетелей».Ненасытной саранчой растеклись орды интервентов по русским просторам. Сытые и надменные натовские солдаты ведут себя, как обыкновенные оккупанты: грабят, убивают, насилуют. Особенно достается от них Санкт-Петербургу.Кажется, народ уже полностью деморализован и не способен ни на какое сопротивление, а способен лишь по-крысиному приспосабливаться к новым порядкам.
В массовом сознании известные деятели культуры советского периода предстают невинными жертвами красных монстров. Во многом, конечно, так оно и было. Однако не все было так просто. Отношения деятелей культуры – в том числе и литераторов – с советской властью были очень непростыми. Власть пыталась использовать писателей в своих целях, они ее – в своих. Автор предлагает посмотреть на великих писателей советского времени взглядом, не затуманенным слезой умиления. Они были такими, какими они были. Сложными людьми, жившими в очень непростой век.
Николай Афанасьевич Сотников (1900–1978) прожил большую и творчески насыщенную жизнь. Издательский редактор, газетный журналист, редактор и киносценарист киностудии «Леннаучфильм», ответственный секретарь Совета по драматургии Союза писателей России – все эти должности обогатили творческий опыт писателя, расширили диапазон его творческих интересов. В жизни ему посчастливилось знать выдающихся деятелей литературы, искусства и науки, поведать о них современным читателям и зрителям.Данный мемориальный сборник представляет из себя как бы книги в одной книге: это документальные повествования о знаменитом французском шансонье Пьере Дегейтере, о династии дрессировщиков Дуровых, о выдающемся учёном Н.
Животворящей святыней назвал А.С. Пушкин два чувства, столь близкие русскому человеку – «любовь к родному пепелищу, любовь к отеческим гробам». Отсутствие этих чувств, пренебрежение ими лишает человека самостояния и самосознания. И чтобы не делал он в этом бренном мире, какие бы усилия не прилагал к достижению поставленных целей – без этой любви к истокам своим, все превращается в сизифов труд, является суетой сует, становится, как ни страшно, алтарем без божества.Очерками из современной жизни страны, людей, рассказами о былом – эти мысли пытается своеобразно донести до читателей автор данной книги.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Уильям Берроуз — каким он был и каким себя видел. Король и классик англоязычной альтернативной прозы — о себе, своем творчестве и своей жизни. Что вдохновляло его? Секс, политика, вечная «тень смерти», нависшая над каждым из нас? Или… что-то еще? Какие «мифы о Берроузе» правдивы, какие есть выдумка журналистов, а какие создатель сюрреалистической мифологии XX века сложил о себе сам? И… зачем? Перед вами — книга, в которой на эти и многие другие вопросы отвечает сам Уильям Берроуз — человек, который был способен рассказать о себе много большее, чем его кто-нибудь смел спросить.