Особенности личностного и семейного функционирования родственников наркозависимых - [63]

В формировании стигматизирующего отношения специалистов к родственникам больных наркоманией значимым является преимущественное нежелание признавать полезной активную роль близких в лечении больного. Так, например, В. В. Чирко, М. В. Дёмина, М. А. Винникова и А. М. Баринов (2005) описывают «тенденцию к навязыванию своих средств и методов лечения», а также «пренебрежение назначениями и рекомендациями врача» в качестве психопатологических проявлений созависимости. В то время как такие проявления могут отражать закономерную трансформацию роли родителей хронически больных детей в терапевтическом процессе, описанную, например, M. D. Jerrett (1994) и J. S. Coffey (2006) как «накопление опыта и принятие управления» (taking charge). По мере накопления информации и обучения уходу за собственными хронически больными детьми родители начинают занимать более активную позицию, выступая в качестве экспертов в лечении собственных детей, часто принимая решение о применении или отказе от врачебных предписаний, например, приеме назначаемых лечащим врачом лекарственных препаратов. Фактически в такой ситуации возникает поле для столкновения родительских и врачебных представлений о течении и терапии заболевания ребенка. Такие столкновения могут в значительной степени осложняться, поскольку, обладая собственной уникальной информацией (опытом), как родители, так и специалисты, в зависимости от степени и уровня личностной состоятельности, могут практически исключать из рассмотрения альтернативную позицию. Адекватное понимание наличной ситуации при этом может искажаться как личностными установками матери и врача, так и характером их взаимодействия.

В ситуации отсутствия необходимой психологической и социальной помощи и поддержки происходит постепенное эмоциональное истощение, «выгорание» матерей. Безуспешность попыток совладать с болезнью ребенка и изменить его поведение приводит к так называемой дегуманизации (обесцениванию) – тенденции развивать негативное и даже циничное отношение к больному.

Такие переживания у матерей наркозависимых, как правило, значительно усиливают чувства вины и стыда, а также сопровождаются тревожными и депрессивными реакциями, гореванием по поводу утраты преморбидной личности больного и существовавших до болезни отношений. Следует отметить, что схожие тенденции выявляются и при исследовании родственников психически больных (Hou, Ke, Su [et al.], 2008; Noh, Turner, 1987; Lefley, 1989).

Дефицитарность внешней границы «Я» у матерей наркозависимых, часто интерпретируемая как созависимость, существенно затрудняет реабилитационный процесс, поскольку препятствует выполнению рекомендаций специалистов, настаивающих на предоставлении «независимости» больному, необходимости «эмоционально отделиться» от него.

Эти рекомендации, как показывают наши наблюдения, в некоторых случаях приводят к периодическим попытками жестко отгородиться от больного, поскольку «не видеть и не слышать его» представляется единственно возможным способом изменения отношений с ним («деструктивный» паттерн внешнего Я-отграничения). Однако такой разрыв носит формальный характер и фактически представляет собой лишь мучительное ожидание возможности нового «слияния» с нуждающейся в эмоциональной опеке личностью (собственного ребенка), в том случае, если не проводится специализированной работы, направленной на осознание потребности в поддержании симбиотических отношений.

Формирование симбиотических отношений с ребенком может выступать в качестве механизма удовлетворения потребности в безопасности для его матери, которая испытывает страх в связи с возможной независимостью ребенка (Bowen, 1960; Wolman, 1965; Summers и Walsh, 1977; Кохут, 2002) или же являться проявлением нарциссизма матери, которая неосознанно не желает, чтобы ребенок подрастал, воспринимая его лишь как продолжение собственного «Я» (Фромм, 2012).

В силу нарушения границ собственной личности у матерей наркозависимых часто отмечается снижение способности к эмпатическому взаимодействию с членами семьи, которые неосознанно воспринимаются ею как продолжение собственного «Я». Симбиотичность проявляется в нарушении развития автономии функционирования всех членов семьи наркозависимого. В результате такого взаимодействия с окружающими мать, принимая всю ответственность за происходящее на себя, в то же время оказывается неспособной разделить ее со своими близкими, фигурально говоря, «задыхаясь» под бременем «непомерной ноши».

Болезнь ребенка при этом лишь усиливает симбиотичность существующих отношений, что характерно не только для семей аддиктивных больных. Так, некоторые авторы отмечают усиливающуюся симбиотическую связь вовлеченных родственников с ребенком-инвалидом, чаще всего матери (или бабушки) (Заборина, 2007).

Модель созависимости, часто используемая при проведении психокоррекционной работы, направленной на снижение симбиотических тенденций во взаимоотношениях с окружающими у родственников аддиктивного больного, на наш взгляд, является малоэффективной. Во многом это связано со стигматизирующей родственников больного терминологией, как правило, используемой специалистами, работающими в рамках данной модели.