– Что же, по вашему мнению, Колму необходимо делать самостоятельно, мисс Чепел? – Лайам буквально ощетинился при первом же намеке на то, что его родители недостаточно помогали Колму. Мать посвятила его брату жизнь. Он собирался сказать об этом мисс Чепел, но она снова заговорила, и он смирился, вновь поняв, что говорящая мисс Чепел подобна грузовому поезду на полном ходу. Остановить ее невозможно.
– Послушайте, мистер Франклин, Колм чудесный, хорошо адаптированный человек. И я прекрасно понимаю, что все это благодаря вашей семье и тому, что вы сумели ему дать стабильную любящую семью. Но… – Она сделала паузу и продолжила чуть позже: – Но каждый человек нуждается в новых задачах и вызовах. Мне кажется, что я могу дать их Колму. Поставить перед ним новые цели. Помочь ему вырасти.
– А я не могу?
– Вы можете… и я надеюсь, захотите помочь.
– А как насчет помощника, о котором мы говорили?
– Дайте мне знать, когда миссис Тейлор не сможет вас заменить, и я кого-нибудь организую.
Необходимость просить эту женщину о помощи раздражала неимоверно. Огромная часть Лайама мечтала отказаться от ее услуг и сказать, что он справится сам. Ужасно хотелось заверить ее, что им с Колмом хорошо и так. Но он вдруг понял: это ложь. В помощи он все же нуждается.
Поэтому, как ни тяжело ему было, Лайам согласился:
– Хорошо.
В этот момент Анна Чепел улыбнулась.
А он-то думал, что, кроме диких волос, в ней нет ничего примечательного. И никак не мог понять, почему эта женщина кажется ему красивой. Все ее черты были решительно обыкновенными, но вместе эффект получался поразительный!
Это открытие заставило Лайама почувствовать себя еще более неловко, чем прежде.
– Спасибо, мистер Франклин. Вы не против, если я пройду к Колму?
– Нет, чувствуйте себя как дома, мисс Чепел. – Слова прозвучали достаточно вежливо, но Лайам чувствовал, что тон, которым они были произнесены, получился далеким от приветливости.
Она нахмурилась, затем вздохнула:
– Хорошо, мистер Франклин. Я так и сделаю.
Двумя часами позже Анна сказала:
– Хорошо, Колм, на сегодня достаточно. Но завтра снова увидимся, да?
– Я буду готов, Анна. Я сам все сделаю. Потому что я смогу, как смог подать печенье и молоко вчера. Ты думаешь, что я могу делать и другие вещи, да, Анна?
– Я уверена, что ты можешь делать множество разных вещей, Колм.
Сегодня они сконцентрировались на самых базовых навыках. Всю жизнь Колм был полностью огражден от внешнего мира и его задач. Семья заботилась об этом. Кто-то всегда готовил для него одежду. Кто-то заправлял его постель. Кто-то готовил для него завтрак, а затем убирал посуду.
Колм Франклин был вполне способен делать все это сам. Чем больше Анна с ним общалась, тем больше убеждалась, что он вообще способен на многое.
– Идем, Анна, я провожу тебя до двери, – сказал Колм. – Потому что именно так должен поступать джентльмен. Мама мне говорила: «Будь любезным с дамами, Колм». Я и был. Я всегда открывал для нее дверь и еще придвигал стул, когда мы садились за стол.
– Это очень хорошо. Хотя я сама могу придвинуть свой стул.
– Я думаю, она тоже могла. – Он засмеялся. – Моя мама была странная, но очень хорошая и много улыбалась. Как ты, Анна. А завтра ты вернешься, да?
Комплимент тронул ее.
– Спасибо, Колм. Очень приятно. Да, завтра я вернусь. Я не смогу приходить каждый день, но попытаюсь бывать здесь почаще. Хорошо?
– И ты будешь учить меня разным вещам? – снова спросил он.
– Да, я буду учить тебя, пока ты сам будешь этого хотеть.
Он слегка нахмурился:
– А если я все испорчу?
– Помнишь, что я сказала тебе вчера?
Он энергично кивнул.
– Если ты пролил молоко, его надо вытереть. Если ты рассыпал печенье, его надо собрать. Если ты намусорил, надо все убрать, – послушно повторил молодой человек.
– Это правильно. Каждый человек иногда делает ошибки.
– Но ведь не Лайам! Он же умный!
– Даже Лайам. Даже я. Даже тетя Бетти.
Колм рассмеялся, уверенный, что она дразнит его.
– Вот уж нет!
– Каждый, Колм. Каждый человек делает ошибки. У каждого случаются неприятности, и каждый может что-то испортить. Все, что можно сделать, – это постараться все убрать как можно лучше, а потом и исправить.
– Но я-то делаю кучи ошибок!
– Эй, тебе может потребоваться немного больше времени, чтобы чему-то научиться, но в конце концов ты научишься. Мы с тобой будем повторять снова и снова, пока ты все не запомнишь.
– Даже если это будет много-много раз? – недоверчиво спросил он.
– Даже если так.
– И ты не будешь сердиться? – Колм хотел убедиться окончательно.
– Ничуточки.
Он порывисто обхватил ее руками.
– Я люблю тебя, Анна.
Она тоже обняла его в ответ.
– Ну, как все прошло? – спросил, подходя, Лайам.
Колм выпустил Анну из рук, развернулся и сразу же обнял брата.
– Было здорово, Лайам! Анна учит меня делать разные вещи, но, если я ошибаюсь, она не сердится, а говорит, что мы все приберем и исправим, правда, Анна?
Неизвестно почему, но зрелище того, как Колм обнимает Лайама и как Лайам тоже неловко обнимает брата в ответ, вызвало у нее сентиментальную реакцию, достойную самых слезливых мелодрам. Теплое ощущение, граничащее со слезами. От слез, конечно, она удержалась – ведь Лайам точно не одобрил бы этого.
