Особая необходимость - [34]

– Куда в десять – в сто! – сказал Сенцов. – Он хоть знает, что автомобиль надо заправить бензином. А что мы знаем об этой ракете?

– К тому же Москва стоит на месте, – добавил Азаров. – Земля – нет.

– Число вещей, которых мы не знаем об этой ракете, очень велико, – продолжал Сенцов. – Как проникнуть в рубку? Как ракета управляется? Как выводится из ангара? Какие ускорения развивает? Этих «как?» очень много. Но главное даже не это… Будь мы сейчас в рубке, у пульта управления – все равно я бы не решился нажать хоть одну кнопку…

– Почему? – насторожился Азаров.

– Опять-таки по той же причине. Эту ракету строили не люди, а иные существа. Мы не знаем образа и ритма их жизни, привычек, потребностей. Может быть, для них являются естественными такие вещи, которые для нас смертельны. То, что мы пока ни с чем таким не столкнулись, еще ничего не значит. У нас все-таки нет доказательств того, что они мыслили и чувствовали так же, как мы. И пока мы таких доказательств не найдем, эти существа останутся для нас тайной за семью печатями. А мы их не найдем, если только не встретим кого-либо из хозяев, на что надежды, как вы сами знаете, мало…

– Так что же делать? – тихо спросил Калве.

– Отдыхать! А затем пойдем еще раз к нашей ракете и на месте посмотрим – не удастся ли все же смонтировать передатчик из остатков раций и запасных частей. Не забывайте, первая задача – связь! Ну, утро, как говорится, вечера мудренее… Унывать еще рано. И помните, братцы, космонавты – это люди, которые побеждают на кораблях, а если придется – и без кораблей!

Он встал, но никто не торопился расходиться. И тогда Калве тоже поднялся с места – высокий, тяжелый – он грозно навис над Сенцовым.

– Вы хотите доказательств? – спросил он резким тонким голосом. – Хорошо, вы их получите. Я их искаю, то есть ищу!

– Что же, – сказал Сенцов, серьезно глядя на Калве. – Я повторяю: никаких авантюр, никакого ненужного риска допущено не будет. В конце концов здесь немедленная гибель нам не угрожает, а работать для блага людей можно и на спутнике. Вот если будут действительно серьезные доказательства того, что полет на чужой ракете не грозит нам никакими опасностями – сверх обычной нормы, конечно, и если мы найдем способ управлять кораблем, – тогда мы, безусловно, полетим.

– Я найду! – твердо сказал Калве.

Странно – после этого заявления Калве, человека, казалось, меньше всех смыслившего во всякой технике, кроме кибернетических машин, у всех на душе стало как-то легче. Не выход, и даже не путь к выходу, а все же какой-то краешек надежды…

– Вот так… – сказал Сенцов. – А что ты думаешь насчет доказательств, Игнатьич?

Ответа не последовало: Коробов, улегшись навзничь, мгновенно уснул.

– Вот так… – сказал Сенцов и вдруг сам почувствовал, что больше не в состоянии бодрствовать ни единой минуты. Он тоже откинулся на спину. Приятно было лежать, когда рядом находились товарищи… Он зевнул и заснул, еще не закончив зевка.

Пример оказался заразительным, Калве лень было даже улечься, он уснул прямо так, сидя, откинув голову. Раин уютно похрапывал. Ровный голубой свет освещал пятерых спящих; ни единый шорох, ни одно движение не тревожили их. Шли часы, и Деймос все так же мчался вокруг Марса по своей веками исхоженной орбите.

10

Когда проснулись и позавтракали, Сенцов сразу же задал всем работу.

Все взялись за дело охотно, даже с какой-то одержимостью.

Надо было начать как-то разбираться хотя бы в основах окружавшей их техники. Кто знает, может быть, именно этим путем они, пусть постепенно, придут к овладению чужим кораблем. Для этого необходимо тщательно исследовать робот, оставшийся на месте битвы механизмов. Он был поврежден, когда вспыхнуло топливо, и можно было попробовать его разобрать. Заняться этим решили Сенцов и Раин.

С роботом справиться оказалось нелегко. С трудом удалось электрическим резаком разрезать его поврежденную пламенем оболочку. Как и ожидали, под колпаком ничего похожего на кибернетическое устройство не нашлось. Было всего несколько приборов – какие-то непрозрачные цилиндры и небольшие прямоугольные ящички. На блестящих стержнях, которые могли служить выводами, Сенцов при помощи тестера обнаружил слабое напряжение. Стерженьки эти входили в углубления в цилиндрах, туда же тянулись гибкие ленты непонятного назначения.

Самым интересным в автоматах оказались их рычаги-щупальцы. Сенцов и Раин долго пытались сквозь сверхтвердую броню из незнакомого металла добраться до системы рычагов, но так и не смогли этого сделать: самих рычагов просто не было. То, что космонавты принимали за предохраняющую оболочку, и оказалось механизмом – без сочленений, без всяких деталей, твердый и в то же время необычайно гибкий монолит. Чем он приводился в движение, оставалось непонятным: к нему не подходили никакие движущиеся части. Исследователи попробовали присоединить один из рычагов к ящичкам с напряжением. Твердое щупальце начало изгибаться, сокращаться, как мускул, только с гораздо большей силой: рычаг толщиной в палец свободно поднимал кислородный баллон, большой стационарный баллон из ракеты, словно бы здесь не было вообще никакой тяжести.