Основы истинной науки - I - [35]

Успехи техники, механики разного мастерства и ремёсла идут неимоверными шагами вперёд; в настоящее время выделываются самые чудовищные машины и самые тончайшие аппараты с педантичной точностью. Войдите в любую физическую, механическую или химическую лабораторию или в какую-нибудь обсерваторию, вы будете поражены роскошью, точностью, чистотой и тщательностью отделки аппаратов, инструментов и приборов, которыми учёные исследуют природу, и невольно зададите себе вопрос: чья заслуга больше, техников и механиков, которые довели совершенство своих изделий до такой высокой степени, через что дали науке столь обширные средства изучать природу, или того учёного, который, пользуясь этими средствами, видит далее нас и описывает нам то, что он видит? Этим мы хотим сказать, что успехи эксперимента не могут быть приписаны одному позитивизму; много способствует тому интеллектуальное развитие общества и успехи техники.

Техника и механика будут и далее улучшать с каждым годом свои изделия и приобретать всё большее совершенство и большую точность в изготовлении научных приборов, через которые учёные будут всё подробнее и точнее изучать природу и её тайны. Но, как бы далеко учёные ни зашли в этом направлении и какими бы богатствами своего эксперимента ни снабдили мир, но пока всё объяснение этих новых фактов и явлений будет ограничиваться словами: я вижу, я слышу, я осязаю, взвешиваю, взмериваю, наблюдаю, я нахожу отношение или подобие между такими-то или другими фактами и явлениями из того же вещественного мира, я нахожу математическую или химическую формулу, объясняющую мне вид движения или состав вещества, - всё это будет не наука, но одна лишь экспериментальная часть её, всё это будет маскированный на разные лады позитивизм или вообще говоря всё те же ветви от несчастного древа, посаженного Огюстом Контом; всё это будет одно собирание инвентаря фактам и явлениям природы. Этот инвентарь вселенной будет, несомненно, грандиозен, величествен и обширен; нам, конечно, придётся преклоняться перед ним безмолвно, изумляться ему, признать, что премудрость творения и тайны бытия действительно бесконечны; но вместе с тем сказать: «я вижу всё это, чувствую своё ничтожество и величие вселенной, но это не делает меня умнее, так как из всего этого я ничего не понимаю, мне позитивизм ничего ровно не объясняет».

Многие восстанут на эти слова. В наше время слишком много защитников позитивизма и почти нет ему противников, а потому на нас обрушатся целые горы негодования, которые все могут быть сведены к нижеследующим двум главным протестам, а именно:

Во-первых, нам скажут, что главная задача всякой науки быть по возможности непогрешимой. Она должна стоять незыблемо на реальной почве чистых и неопровержимых доказательств. Не может наука допускать в свои рамки ничего гадательного, гипотетичного и метафизичного, это было бы несерьёзно и ненаучно. В прежние времена было уже сделано много к тому попыток, которые повели ко многим неточностям и не раз заводили науку в область загадочного и придавали ей фантастическое направление. Чтобы впредь избегнуть подобных ошибок, весь образованный мир остановился на том именно принципе, который ныне практикуется позитивизмом, и только это направление способно дать положительное и рациональное знаниям природы.

Во-вторых, скажут нам, что позитивизм обладает совершенно достаточной полнотой знаний и объясняет все факты и явления природы с той подробностью, с которой позволяют ему его научные силы и средства. Сообразуясь с ними, он ставит пределы познаваемого, дальше которых распространять свои умозаключения он считает безрассудным и тот, кто требует от рационально поставленной науки большего, требует невозможного и именно того, чего она при её наличных средствах дать не может. Лучше знать меньше, но быть уверенным в безошибочности своих познаний, чем знать много, но стоять на шаткой почве.

Прежде чем представить свои выражения на эти протесты, мы заметим, что воззрения наши с позитивизмом резко разнятся. Позитивизм стремится достигнуть безошибочных знаний и добивается их получить для них самих, исключительно для того, чтобы знать, не преследуя никакой другой цели и не заботясь ни о чём остальном. Наше же убеждение о цели и назначении науки было высказано выше; из него читатель мог уже себе составить понятие, что мы считаем главным назначением науки приносить пользу обществу, способствуя интеллектуальному развитию каждого его члена, а потому понятно, что мы впадаем в такие с ним крупные разноречия. Он ищет знания для знаний самих, мы ищем знаний для общественной пользы, мы желали бы, чтобы каждое новое достояние науки, добытое экспериментом, расширяло бы уже кругозор людей и приносило бы посильную пользу развитию идей, но не пропадало бы даром, как древняя вещь, поставленная в музей и не имеющая своей истории. Поэтому, указывая в своих возражениях на замеченные нами пробелы и недостатки позитивизма, мы кое-где будем намечать и желательные исправления его.

Первое своё возражение мы начнём с вопроса: можно ли действительно считать позитивное мировоззрение, способы, употребляемые позитивистами при их исследованиях природы и делаемые ими выводы безусловно верными и непогрешимыми? - Нам кажется весь позитивизм, со всем его мировоззрением, его способами и выводами, одним сплошным заблуждением. Мы убеждены, что позитивизм вдаётся в несравненно более крупные ошибки, чем всякая фантастическая наука, т.е. наука, позволяющая себе затрагивать вопросы сущности, начала и происхождения фактов и явлений природы, так как в самом основном смысле позитивного учения лежит крупное заблуждение.