Осьминог - [20]
– Вот как… – Он сел в кровати, взял из рук Изуми чашку и сделал еще пару глотков горячего напитка. – Кисё бы понравилась эта история.
– Милый такой молодой человек, – сказала Изуми. – Очень за вас беспокоился, спрашивал, не нужна ли какая-нибудь помощь.
– Так вы с ним не знакомы?
– Впервые в жизни его видела, – удивилась Изуми. – Откуда же мне быть с ним знакомой? Он ведь недавно на Химакадзиме, приехал то ли из Сакаи, то ли из Касихары, это мне старик Фурукава говорил, а у него с географией плохо, как у тех лягушек из Осаки и Киото, которые ходили друг к другу в гости, да только каждая заплутала и пришла в гости к себе домой[88].
Александр прикрыл глаза. В сумраке колыхались синеватые тени, похожие на накатывающиеся на берег волны.
– Фурукава в свое время был с моим Рику очень дружен, часто брал у него свежую рыбу для ресторана и в гости к нам захаживал чуть не каждую неделю. Он, конечно, еще тот матерщинник и при женщине не постесняется отпустить какую-нибудь грубость, но человек неплохой, не то что этот Исида. И жена у него приятная женщина, вот спроси ее, что она в Фурукаве нашла: и старше ее больше чем на десять лет, и не красавец, и плешивый, и рыбой у него от рук воняет – тут уж мой, не мой, а если крутишься с утра до вечера на кухне, то запах въедается намертво. Так вот, недели две или три тому назад я Фурукаву встретила в овощной лавке, разговорились мы с ним – у двух людей с общим прошлым всегда ведь есть о чем поговорить, и он рассказал мне про вашего приятеля, только, помню, тот Фурукаве не очень понравился.
– Не понравился? Почему?
– Ох, зря я это сказала… – Смутилась Изуми. – Ничего особенного, такая глупость, что я и сама ничего не поняла.
– Мацуи-сан, расскажите, пожалуйста, – попросил Александр.
– Да что тут рассказывать. Фурукава сказал, что в какой-то из дней выловили здоровенного осьминога, больше двенадцати килограммов весом. Ну, он, конечно, не мог мимо такого пройти, где еще и подавать-то такого красавца, как не в «Тако». Купил он этого осьминога и запустил его в аквариум, а вечером того же дня, когда собирался уходить, увидел этого нового официанта: свет в зале, по словам Фурукавы, уже был выключен, только над аквариумом еще горели лампы, и парень этот там стоял, руку положив на стекло, и что-то говорил вполголоса. Ну, Фурукава не выдержал, тихонько подошел и подслушал.
– И?..
– Да что там… – Изуми вконец застеснялась. – Сказать-то смешно. Этот ваш приятель с осьминогом разговаривал, мол, уважаемый господин осьминог, вы уж потрудитесь побеседовать там со своими и упросите их, пожалуйста, пойти мне навстречу в удовлетворении моей скромной просьбы. А какая такая просьба – бог его знает, этого Фурукава уже не расслышал. Вот только он сказал, осьминог-то с той стороны подплыл и будто бы парня внимательно слушал, и щупальцем своим через стекло дотрагивался до его ладони. Если бы это не Фурукава был, я бы вам и рассказывать не стала, но он ведь даже в малости приврать не умеет, его фантазии хватит только на то, чтобы разложить каким-нибудь новым способом кусочки сашими. Помню, когда он за своей женой ухаживал, он ей делал сашими из фугу и выкладывал на тарелке в виде хризантем и журавлей с расправленными крыльями, очень выходило красиво. Так вот, на следующее утро, когда Фурукавы еще в ресторане не было, приятель ваш осьминога-то из аквариума вытащил, отнес его в ведре к морю и отпустил, даже похвастаться ни перед кем не успели. А когда Фурукава хотел его за это отругать, тот, говорит, так на него посмотрел, что старик даже струхнул немного – ну уж этого он мне не сказал, признается он, как же, что мальчишки испугался, на которого нашла блажь разговаривать с бессловесными рыбинами! Правда, стоимость осьминога новенький возместил, так что Фурукава на него не в обиде, вот только, говорит, все равно это странно – выбросить в море такое сокровище! Фурукава-то уже придумал, как он его приготовит, да размечтался, как его стряпню будут нахваливать посетители.
– Понятно. – Александр улыбнулся, но на душе у него от рассказа Изуми было как-то неспокойно, да и понятно, по правде, тоже совсем не было.
– Но я ничего такого странного за вашим другом не заметила, – добавила женщина. – Приятный юноша, вежливый, принес в подарок упаковку соленого рисового печенья с креветками, мой Рику такое всегда к пиву покупал. Порасспрашивал про мою жизнь – все в рамках приличия, выпил чашку зеленого чая и обещал еще зайти – вас проведать. Я-то думаю, нет ничего странного в том, что он осьминога этого выпустил, у молодых людей всегда в головах какие-нибудь идеи. Пожалел он, может быть, осьминога, да и все тут, а грубиян Фурукава уже на него и вызверился, мол, ненормальный. Он-то сам сколько раз говорил, что его кот Куро[89] – все равно что человек, и разговаривает с ним, как с человеком, а все потому, что этот кот похож на своего хозяина – такой же плешивый и облезлый, и характер у него такой же поганый. К тому же каждую весну он метит в соседских огородах дайкон
