Осквернитель - [7]

Я недоуменно уставился на приятеля, но почти сразу в голове забрезжила догадка.

– Так ты отца Доминика сюда водишь?! – опешил я.

Джек скромно потупился, но надолго его не хватило, и он в голос заржал:

– Вожу, конечно! – И, отсмеявшись, уже совершенно спокойно произнес: – Ну, сам посуди, как мне еще отношения с куратором налаживать?

– Вот уж действительно чужая душа – потемки.

Каждого официала ордена Изгоняющих курировал кто-то из монашеской братии, со мной работал отец Доминик, и за все эти годы он и словом не обмолвился о своем близком знакомстве с Джеком Праттом. Впрочем, ничего удивительного: в термы я куратора не водил и вином крепленым не поил. А Джек в Охранке отвечал как раз за те области, в которых без консультаций экзорцистов никак не обойтись, вот и спелись.

Ну, и Святые с ними, главное, чтоб не спились.

– Продолжаем разговор, – зевнул Пратт, баюкая в руке стаканчик с вином. – Циркачка – это раз, певичка – это два.

– Во-первых, давно уже не циркачка, – счел я нужным заступиться за Берту, которая последние годы вела жизнь добропорядочной вдовы. – Во-вторых, не певичка, а прима королевской оперы…

– Пф-ф-ф! – фыркнул Джек. – Скажи лучше, как тебя на них двоих хватает, а?

– Нормально хватает, – уверил я его и закрыл тему: – А девок звать не будем. Точка.

– Ты нудный, Себастьян.

– Не начинай лучше, Джек. – Я допил вино, демонстративно потупил очи долу и со всем возможным смирением в голосе произнес: – Святые, куда катится этот мир? Второй человек в Охранке призывает меня к блуду с продажными девками! А ведь кому, как не ему, ежедневно и еженощно печься о благочестии подопечных?

– Не второй, а третий, – возразил Пратт. – И благодари Святых, что ты не мой подопечный. А куда катится этот мир – известно. Не слышал разве, что в тысячном году от Великого Собора конец света ожидается? Ибо родится, говорят, тот, кто прямо сквозь Бездну во Тьму… и все такое… – Джек икнул и спросил: – Еще по стаканчику и в парилку?

– Давай сначала в бассейне освежимся, – предложил я.

– Это дело, – согласился рыжий, но только поднялся из-за стола, как в дверь постучали.

Джек отставил стакан, с нескрываемым раздражением пробурчал:

– Велел же не беспокоить! – и нетвердой походкой отправился проверить, кто и по какому поводу осмелился нарушить его приказ.

– Надеюсь, это не девиц привезли? – крикнул я ему в спину.

Пратт только отмахнулся, открыл дверь, перекинулся с кем-то парой слов и вернулся к столу с запечатанным сургучной печатью посланием.

– Что там еще? – спросил я.

– Не видишь, что ли? Срочная депеша! – озадаченно пробормотал Джек и привычным движением сломал печать. Вытащил из конверта записку, начал читать, и по мере ознакомления с депешей его раскрасневшееся после парной лицо бледнело, постепенно равняясь цветом со свежевыпавшим, еще не успевшим измараться городской грязью снегом.

Под конец на него было просто больно смотреть.

– Эй, Джек! – всполошился я. – Ты чего?

Рыжий отмахнулся, нервным движением выплеснул из стакана вино и наполнил его водой. Выпил, налил еще, вновь выхлебал все до дна. После запалил листок от ближайшей свечи и вздохнул:

– Надо ехать. – Тут он глянул на меня, будто первый раз увидел, и неожиданно цепко ухватил за плечо. – Ты! Ты поедешь со мной!

– Ага, разбежался! – возмутился я, пытаясь отцепить его руку. – Прямо без штанов побегу!

– Ты не понимаешь, Себастьян, – уже совершенно трезвым голосом произнес Джек. – Мне до зарезу нужно содействие официала ордена Изгоняющих!

Выбить Пратта из колеи могло лишь чрезвычайное происшествие, поэтому я опрометчиво давать никаких обещаний не стал и потребовал объяснений:

– Выкладывай, что стряслось!

Рыжий только головой помотал.

– Времени нет, – заявил он. – Нельзя терять ни минуты!

– Какого беса?.. – начал было я, но Джек просто вытолкал меня за дверь.

– Быстрее! – и поспешил в раздевалку.

Выяснять отношения на виду у его подчиненных было последним делом, поэтому я молча пересек караульное помещение, прикрыл за нами дверь и лишь тогда насел на приятеля с расспросами:

– Ты что творишь вообще?

– Слушай, Себастьян, – Джек умоляюще сложил руки на груди, – очень тебя прошу: прикрой мою задницу. Дело пахнет жареным, а от тебя не убудет.

– Прикрою, не вопрос. Ты объясни толком, что происходит!

– Объясню по дороге! – Пратт распахнул шкафчик и принялся лихорадочно выгребать из него одежду. – Через полчаса встречаемся на обычном месте, я пока с отцом Домиником твое участие в расследовании согласую.

– В расследовании чего? – не на шутку разозлился я, но рыжий уже натянул сапоги и выскочил за дверь, на ходу застегивая рубаху.

Вот подлец!

Я отбросил полотенце, достал из шкафа исподнее и не удержался от крепкого словца:

– Бесов праздник!

В особо щекотливых случаях Джек и в самом деле не рисковал обращаться к излишне прямолинейным в вопросах морали и этики братьям-экзорцистам и просил о содействии меня, но никогда еще при этом заместитель главы Охранки не выглядел так, словно ему смазали скипидаром известное место.

Ох, непростое расследование намечается!

Однако деваться было некуда – зачем же еще нужны друзья? – и я в сопровождении все того же неразговорчивого провожатого поплелся на выход.