Оскал Анубиса - [18]

В кабинете начальства Алекс уже. не стал изображать образец вежливости и культуры. Он перебил уже набравшего в легкие воздуха хозяина:

— Прежде чем вы откроете рот, я бы хотел, чтобы вы знали, что если с машиной, которую я беру напрокат, будут какие-то проблемы, то мы с вами увидимся уже втроем. Вы, я и мой любимый винчестер. Или же в несколько иной вариации: вы, мой сын и его любимый винчестер. Понимаете, о чем я? Есть, конечно, и другая, более печальная для вас вероятность. Можете встретиться вы и мой адвокат.

Араб за столом как-то даже сразу сдулся и визуально уменьшился в размерах. Дабы скрыть заминку, он покопался в ящике своего письменного стола и вынул оттуда ключи.

— Пойдемте, — коротко сказал он.

Через полчаса профессор Алекс Енски стал временным пользователем новой модели “форд-фокус” с кондиционером и форсированным двигателем, о чем гордо заявляла соответствующая эмблемка на серебристом кузове.

* * *

Енски-старший, с удовольствием напевая какой-то кельтский мотивчик, крутил баранку. Сейчас Алекс направлялся на раскоп. В обшем-то на первых порах его личное присутствие не требовалось, что тоже было своеобразным плюсом, но неугомонный профессор следовал одному очень хорошему правилу: хочешь что-то сделать хорошо — сделай сам или уж, на худой конец, проконтролируй.

Единственное обстоятельство, которое его огорчало, заключалось в отсутствии в Египте мисс Элизабет Мак-Дугал. Алекс повторно отослал ей приглашение, однако строптивая девчонка даже не ответила на него. Впрочем, он не обиделся. На это было несколько причин.

Первая — это то, что нужно быть снисходительным к молодой леди, которая потерпела неудачу при первом посещении Египта. В конце концов, Алекс был старым, умудренным опытом монстром от археологии, чтобы дуться по таким пустякам. Наоборот, даже немного порадовался. Он дал своей любимой ученице шанс отыграться и теперь был уверен, что Бетси воспользуется им на все сто процентов.

И была еще вторая причина. Более деликатная.

После того как Гор сообщил, что вскоре он станет папой, Алекс потерял сон и аппетит, совсем как будущая мама. Мысль о том, что у него родится внук, заставила его пересмотреть весь свой жизненный путь. Профессор с ужасом обнаружил, что его внуку нечем гордиться. Дед прославился только непримиримой войной с “черными археологами”, главным образом с мисс МакДугал, и небольшими открытиями в области египтологии в начале своей карьеры. И если уж быть до конца откровенным и честным, Енски-старший затеял все это предприятие, чтобы помириться с Бетси. И может быть, при чудесном стечении обстоятельств он обнаружит какой-нибудь новый артефакт, проливающий свет на темные пятна в египетской истории. Но это уже не так важно. Программой минимум было протянуть хрупкий мостик доверия и дружбы между профессором и его последовательницей. Пусть не самой способной, пусть нагловатой и самоуверенной… Но все-таки.

На раскопе его встретил Ральф, студент последнего курса.

— Профессор, вы не поверите… — начал он говорить, заметно волнуясь.

Его черные волосы слиплись от жары, лицо было бурым от пыли и песка, а одежда слегка помятой и в некоторых местах даже грязной, но в глазах горел пожар первооткрывателя.

— Мы уже сняли первый слой. Алекс улыбнулся и, пожав ему руку в приветствии, ответил:

— Молодцы, вы у меня молодцы, есть чем гордиться. От этих слов юноша просиял, как медный тазик.

— Профессор, вы бы не хотели осмотреть нашу работу? — спросил он.

— С удовольствием.

Они не торопясь двинулись к раскопу. Было сухо, и пыль стояла в воздухе такой плотной завесой, что в пору было подумать о противогазе или респираторе.

Енски поинтересовался:

— Как вам работается? Все-таки чужая страна, другие люди, специфический климат, новая культура, ну и так далее, — неопределенно завернул он.

Ральф на мгновение задумался. Из-под черной челки сверкнули серые глаза, в которых ясно читался вопрос, а не проверяет ли преподаватель “го на прочность.

— Нет, — после короткой паузы ответил он, — все хорошо.

И добавил с заботой:

— Осторожнее, здесь низкий потолок.

Археологи вошли в небольшое помещение, имевшее и другой выход, из которого, воровато озираясь, как кошка, выпрыгнул очередной араб. Впрочем, по скромному мнению профессора, все арабы имели вид прожженных проныр. Ральф даже не заметил его, и Енски автоматически причислил египтянина к наемным рабочим.

Гробница фараона Сети Первого была открыта в 1817 году итальянцем Джованни Баттистой Бельцони. Расчистив на некотором расстоянии от входа в гробницу Рамсеса Первого каменные завалы, он получил зримые доказательства целесообразности проведения дальнейших раскопок. Бельцони велел своим рабочим копать именно в этом месте. На глубине шести метров они наткнулись на замурованный вход в усыпальницу одного из самых славных владык Девятнадцатой династии.

Спустившись в гробницу, вырубленную в скале на глубине сто метров, Бельцони, к своему великому разочарованию, не обнаружил ничего интересного. Мерцавший золотом алебастровый саркофаг был пуст, равно как и вся усыпальница в целом. Все разграбили еще в древности. Мумию фараона Сети I обнаружили лишь в 1881 г. в усыпальнице Инхапи. Вместе с останками Рамсеса III, Яхмоса, Аменхотепа I и других владык Та-Кемета.