Ошо. История жизни независимого мистика - [84]

Потом он объяснил, что из-за того, что санньясинам злонамеренно отказывают в визах, он попросил их не надевать оранжевых одеяний и прятать мала под одеждой. Мое сердце разрывалось от боли, когда я слышал о его телесных страданиях. Он с любовью спросил, как мои дела, и сказал: «Хорошо, что ты пришел. Не надо куда-то уходить. Это твой дом. У меня есть для тебя много работы…» Потрясенный его любовью и сочувствием, я с глубокой благодарностью коснулся его ног.

К октябрю 1989 г. у Ошо уже не хватало сил, чтобы танцевать вместе с его людьми. В течение многих лет он призывал людей танцевать во имя радости и ликования и сам танцевал с ними. Теперь он направил им послание — его людям придется танцевать самим по себе, следуя за музыкой, а не за ним. С каждым днем его тело слабело. Он вступил в Братство белых одежд и стоял, сложив руки в намасте, когда его поклонники и друзья собирались в Будда-холле, радостно махая руками и пританцовывая в такт музыке. По мере того как музыканты играли все громче, зал взрывался криками «Ошо!». Потом он прошелся по краю круглого подиума, чтобы лучше видеть своих людей, и крик «Ошо!» снова взорвал тишину.

Как разъясняет Ошо, «Ошо» не только его имя, но и исцеляющий звук. За несколько месяцев до этого он удивил всех тем, с каким юмором расположил все свои старые имена. Первым по порядку было Бхагван. «Шутки кончились», — объявил он. Потом отбросил имя «Шри Раджниш». Он объяснил, что его имя «Ошо» произошло из слова Уильяма Джеймса «oceanic» (океанский), обозначающее нечто, растворяющееся в океане. «Океанский» описывает переживание опыт, говорит он, но что с тем, кто это переживание испытывает? Для этого и существует слово «Ошо». Позже он пришел к пониманию того, что исторически «Ошо» использовалось на Дальнем Востоке также в значении «благословенный, которого небеса осыпали дождем из цветов». Таким образом, все свои бывшие имена Ошо уничтожил насовсем. Остается только исцеляющий звук «Ошо», так, словно он продолжает делать лучшее из того, на что способен, вычеркивая самого себя из того невероятного сценария, которым было его пребывание на земле.

Я оставляю вам свою мечту

16 января 1990 г. Ошо вышел, чтобы посидеть со своими учениками, друзьями и почитателями все время вечерней медитации, которая стала последней. На следующий вечер Амрито в Будда-холле сделала объявление: «С сегодняшнего дня Ошо не будет сидеть с нами. Он будет приходить и приветствовать нас намасте как обычно, но затем сразу будет уходить. Он велел передать вам, что будет продолжать медитировать с нами после того, как покинет зал. Дополнительно всех просят оставаться здесь на весь вечер».

На следующий день Ошо был не в состоянии просидеть даже пятнадцать минут музыкальной медитации и тишины. Он вошел в Будда-холл, его намасте в этот вечер было медленным и неторопливым, но он постарался пройти каждый дюйм зала. Было заметно, как слабо его тело. Сходя с подиума, он был вынужден опереться о стену. Он сделал шаг в сторону и поглядел на музыкантов, сложив руки в намасте, словно желая поблагодарить и попрощаться. Как только Ошо осторожно проводили в его комнату, медитации под музыку и в тишине продолжились как обычно.

На следующий день Ошо испытывал такие боли, что ходил с трудом, и вечером не смог выйти к своим людям. Однако в своей комнате он медитировал вместе с ними, как обычно, начиная с семи часов. Таким образом вечерний даршан состоялся без него.

К утру 19 января Ошо встал утром с еще большими болями, со слабым и неравномерным пульсом. Простой сердечный стимулятор мог бы стать решением проблем с сердцем, но он отказывался от всякой специализированной медицинской помощи. «Существование само отсчитывает свое время», — сказал он своим сотрудникам.

В течение этого дня его тело продолжало медленно слабеть. Он поговорил о работе, которую следовало сделать. Он сказал, что хотел бы, чтобы община продолжала функционировать прежним образом, и выразил удовлетворение тем, как хорошо делается работа. И наконец, он объявил: «Я оставляю вам свою мечту». В пять часов вечера 19 января 1990 г. Ошо покинул свое тело.

Его санньясинов, поклонников Ошо и его друзей собрали в Будда-холле, вечером, для медитации и чтобы взглянуть на любимого мастера. Амрито вошла в зал, взяла микрофон и голосом, дрожащим от слез, поделилась этой новостью.

От шока по телам всех собравшихся в Будда-холле пробежала дрожь. Известие распространилось по новостным каналам Индии и всего мира, как лесной пожар. Было объявлено, что люди Ошо должны собраться в Будда-холле, пока его тело будут готовить для даршана, а потом заберут на площадку для кремации на берегу реки Мула-Мутха.

Тело Ошо, прикрытое черным бархатом и усыпанное цветами, принесли в Будда-холл и оставили на десять минут на подиуме. Затем в сопровождении длинной процессии танцующих и поющих санньясинов тело отнесли на берег реки. Путь от ашрама до берега реки было запружен людьми. Полиция находилась тут же, чтобы регулировать движение и помогать сдерживать толпу. В десять часов вечера младший брат Ошо, Виджай Бхарти, поднес факел к погребальному костру. Многие оставались на берегу реки до самого утра, прославляя Ошо пением или молча.