Ошо. История жизни независимого мистика - [57]

В исторической декларации «Раджниш Фаундейшн» объявил, что Ошо приступил к завершающей стадии своего труда. С 1 мая 1981 г. и далее Ошо будет общаться только через молчание, которое он описал как «язык существования». Вместо словесного общения, как сообщалось, теперь будет сатсанг[57], молчаливое, от сердца к сердцу общение. Далее сообщалось, что некоторые ученики готовы воспринимать Ошо в молчании, следовательно, он будет допускать к себе только их. Теперь ученики способны входить в молчаливое духовное общение с мастером на более глубоком уровне. Сатсанг должен был проходить каждое утро в Будда-холле.

В сообщении также говорилось, что с началом новой стадии проведения вечерних даршанов сам Ошо более не будет присутствовать на них физически. Ма Йога Лакшми, Свами Ананд Тиртха и Свами Сатья Ведант[58] (в отсутствие Ма Йога Лакшми) были объявлены посредниками для этой работы. Когда было сделано это объявление, Лакшми была в отъезде по делам Фонда, поэтому вечерний даршан, санньясу, благословение и энергетический даршан для индийских друзей провел Ведант, а для друзей с Запада — Тиртха.

После того как Ошо изумил общество своими революционными и оригинальными взглядами на почти все предметы, существовавшие под солнцем, его решение погрузиться в молчание произвело всемирную реакцию, которая простиралась от удивления до полного неверия и скепсиса. Тем не менее фактом осталось то, что Ошо ожидал этого момента. Он готовил учеников к этой последней фазе его труда; он готовил их к независимости. Его решение ясно говорило о том, что ученики стали достаточно восприимчивыми к этому новому измерению, поэтому среди них царило настроение радости и молчаливой таинственности. Хотя было еще и потаенное чувство, что им будет не хватать звука его голоса, а также его понимания, которое делало течение их дней таким легким, тревоги не было. В действительности среди них царило ощущение благодарности, потому что Ошо нашел их достаточно подготовленными к тому, чтобы разделить с ними эту последнюю фазу молчания.

Новая фаза дала каждому возможность прочувствовать энергию Ошо вне зависимости от его физического присутствия на вечерних даршанах, а также без помощи связи с ним через слова в ходе бесед. Он еще больше ограничил своих учеников в том, что касалось внешней стороны его существования, но вошел с ними в близкий духовный контакт. Ошо указал на это обстоятельство задолго до этого:

«В тот день, когда вы увидите это кресло пустым, это тело пустым, это существо пустым, вы сможете увидеть меня, вы сможете говорить со мной. Это будет истинным моментом встречи ученика с мастером. Это растворение, это исчезновение… падение капли росы в океан или падение океана в каплю росы. Это одно и то же! Мастер, исчезающий в его ученике, и ученик, исчезающий в мастере. А потом наступает глубокое молчание. Это не диалог».

1 мая 1981 г. в Будда-холле в присутствии 10 000 учеников и гостей Ошо дал его первый сатсанг в качестве «молчаливого мудреца». Это было его первое появление на публике с тех пор, как он 24 марта прекратил давать ежедневные беседы. Сатсанг длился примерно час — это было бессловесное, от сердца к сердцу, общение между мастером и его приверженцами. Сатсанг начался с чтения мантры, которая издавна исполнялась общиной бхиккхус (учениками), собиравшимися вокруг Гаутамы Будды 2500 лет назад.

Буддхам шаранам гаччхами

Сангхам шаранам гаччхами

Дхаммам шаранам гаччхами

Я припадаю к стопам Пробужденного.

Я припадаю к стопам общины друзей Пробужденного.

Я припадаю к стопам единственной истины Пробужденного.

После тихого чтения мантры заиграла медитативная музыка, перемежавшаяся с моментами тишины. В промежутках зачитывались отрывки из Иша Упанишад и «Пророка» Кахлила Гибрана. В конце повторили мантру, и Ошо покинул зал. Сатсанг стали повторять каждое утро. Ошо продолжал сидеть с санньясинами молча в течение часа. Вивек провожала его на подиум и сидела у его ног. Ошо уже объяснил значение и цель сатсанга как самое тесное сближение с истиной, это означает быть рядом с истиной, это значит находиться рядом с мастером, который стал един с истиной — просто быть рядом с ним, раскрытым, воспринимающим и в ожидании.

При все большем отходе от деятельности молчание Ошо в какой-то степени привело его существование в состояние третьей гуны — саттва. Он уже прошел через две первые гуны — тамас и раджас. Молчание Ошо, однако, имело добавочное измерение — измерение музыки. Объясняя соотношение музыки и молчания, Ошо говорит: «Музыка в некотором смысле абсолютно молчалива. Звуки существуют, но эти звуки только делают тишину глубже, они помогают молчанию… Шум — это просто звук, который не ведет вас к тишине. Музыка — это звук, открывающий двери в молчание… Существование мастера подобно музыке, поэзии, песне. Но все они ведут к молчанию, и только в тишине можно приблизиться к истине».

Пока ученики наслаждались благодатным обществом своего любимого мастера в этом глубоком, новом измерении, внешний мир становился все более и более враждебен и непримирим по отношению к Ошо, его ученикам и ашраму. Угрожающе росло число писем враждебного содержания и телефонных звонков, адресованных ашраму. Они содержали угрозы как жизни Ошо, так и жизням отдельных учеников. Например, одному жителю Шри-Ланки за убийство Ошо предложили четверть миллиона фунтов. Эта информация содержалась в письме, полученном 3 мая одним из санньясинов ашрама.