Ошибки рыб - [21]
Ввели, эксперимента ради, на экзамене устные беседы, связанные с персоналиями, простенькие, не требовалось рассказывать подробную биографию Колумба, надо было только знать, в каком веке он жил, чем знаменит и т. д. И вот одна из будущих дипломаток вытаскивает билет с именем Джона Кеннеди и бойко произносит:
— John Kennedy was a president of the United States of America.
Далее следует пауза бесконечная, студентка смотрит в окно.
— Вы можете сказать о Джоне Кеннеди хоть что-нибудь, кроме того, что он был президентом США?
И девица быстро говорит (почему-то по-русски):
— Он был женат на дочери Онассиса.
В те поры ходил по городу анекдот про то, как встречаются в Лондоне двое и происходит между ними следующий диалог:
— Which watch?
— Seven twenty.
— How much watch!
— To whom how. А что, вы тоже МГИМО кончали?
Когда в компании в очередной раз рассказывали при ней этот анекдот, англистка впадала в глубокую печаль, чуть ли не со слезами на глазах сидела, шепча: «Вот именно, блин, МГИМО!»
В шелесте живу
Жизнь шелестит сухими букетами, неоплаченными квитанциями (свет, квартира, международные и междугородние телефонные разговоры), просроченными рецептами (маленькие чиновничье-рэкетирские игры в отсутствующие лекарства, хи-хи, скоро останется один аспирин, всё им и будем лечить, от кори до сифилиса), подметными рекламными листками, бюллетенями для голосования, чеками, ценниками, справками, анкетами, банковскими машинками, пересчитывающими краденые деньги, поредевшими газетами, осенней листвой, указами чиновничьей орды, гербарием октября.
В шелесте шелухи живу, насекомого усохшего футра, в легкой глухоте, на внутренний слух уповая, на внутренний голос, на глас беззвучный.
Помните балерину по фамилии Шелест? одну из великих балерин, мы еще их застали, привидения призрака розы, души исполненный полет, ныне подмененный элевацией.
Шелестят конверты писем с позабытыми адресами. Я, заметьте, не то что на Надеждинской, а на Шестилавочной обитала, возле дома унтер-офицера Яковлева, во флигеле; кто не знал, называл мою улицу улицей Маяковского.
Звук разворачиваемого подсушенного временем старого письма, завтрашней перелистываемой бурсаком страницы, охваченных легким ветром ильмов бульвара будущих свиданий, шепота слова celeste, польской мовы.
В шелесте живу, шченшчье мое!
Старый заброшенный магазин
Окна его припорошены пылью, он может располагаться где угодно: в начале Невского, на углу Подьяческой, в Коломне, в Свечном переулке, стоит взяться за ручку, дверь откроется, войти легко. Он всего-навсего игра, упражнение для развития воображения в гештальт-терапии. Можно, впрочем, и не входить. Нет необходимости.
Если заглянуть с улицы в окно, легко заметить какой-нибудь предмет. Например, когда доведется поздней ночью пройти по маленькой улочке мимо старого заброшенного магазина.
Хотя кому взбредет в голову, поздней ночью оказавшись вне дома, где кто ни попадя может вас по случаю по бестолковке припечатать из самых различных соображений, разглядывать пыльные окна?! всякий мало-мальски в уме находящийся припозднившийся прохожий без спутников, без газового пистолета и т. п. мчится трусцой домой, подробности жизни ему ни к чему, не до жиру, быть бы живу. А с другой стороны, не кажется ли вам, что ваши собственные сновидения балуются, ни сном ни духом, именно гештальт-терапией, запуская вас то в книжные антикварные развалы, то в лавки древностей, то в безлюдный марсианский супермаркет?
Но оставьте на мгновение действительность в стороне, загляните, как советует вам ваш наставник, в пыльное ночное виртуальное окно воображаемого старого заброшенного магазина, тщательно рассмотрите якобы попавшийся вам на глаза придуманный вами предмет, отойдите от магазина подальше, опишите вышеупомянутый предмет своему слушателю и учителю, потом, вообразив себя этим предметом, ответив на вопрос, почему он оставлен пылиться на полке, опишите свои чувства по сему поводу, а затем опишите чувства и состояние человека, превращенного в предмет, обреченный пребывать в безвременье, пыли, тишине, без надежды, безвозвратно, в вечных стенах старого заброшенного магазина одной из анонимных эпох.
После чего дайте своему воображению отдохнуть в железных объятиях реальности.
Если вы поняли игру и вошли во вкус, можете играть в нее без психолога, в гостях, за вечерним чаем, количество игроков не оговаривается, разрешается представлять себя чем ни попадя: самоваром, мотоциклетным шлемом, фарфоровым квадрупедом, допотопной поллитрою и т. д., и т. п., шляпой, неизвестного назначения сувениром, мобильником, зеркалом для бритья, если угодно, и глобусом любой величины.
Эсхатолог
Совместное предприятие, как в газетах и филькиных грамотах 90-х годов писали — СП, затеряно было в просторах Сибири. Имелся в этом самом затаёжном СП человек по фамилии Учулатов, который вел переговоры с иностранными фирмами. И никак с ним нельзя было договориться о длительных поставках, о чем бы речь ни заходила, будь то сырье или оборудование. «Только до 2000 года», — упорствовал Учулатов. «Да почему, почему?!» — воскликнул, выйдя из себя, итальянский брокер. «Как почему? — промолвил неуступчивый чиновник новодельного СП. — Сам долгосрочными делами не занимаюсь и вам не советую. Учтите, в 2000 году у нас конец света».
Вы не пробовали близко пообщаться с симпатичным, но малознакомым котом?Качественные царапины и море зеленки гарантированы. И это – в лучшем случае.Но кошки из этого сборника способны на большее!Кот-великан Жоржик, кошачий царь Коломны. Кот-призрак, способный легким движением хвоста решать межгалактические конфликты. Кот-домовой, поучающий хозяина. Кошка-фантом, предсказывающая сходы лавин в горах. Рыжий кот, живущий на Крыше Мира. И кот Рыжик-Бандит, который иногда превращается в тигра.А ещё здесь есть легенды кошек Эрмитажа и сказки народа миу.Но самое главное – в этих рассказах есть надежда на то, что люди когда-нибудь поумнеют и наконец-то смогут понять кошек…
Особенность и своеобразие поэзии ленинградки Натальи Галкиной — тяготение к философско-фантастическим сюжетам, нередким в современной прозе, но не совсем обычным в поэзии. Ей удаются эти сюжеты, в них затрагиваются существенные вопросы бытия и передается ощущение загадочности жизни, бесконечной перевоплощаемости ее вечных основ. Интересна языковая ткань ее поэзии, широко вобравшей современную разговорную речь, высокую книжность и фольклорную стихию. © Издательство «Советский писатель», 1989 г.
В состав двенадцатого поэтического сборника петербургского автора Натальи Галкиной входят новые стихи, поэма «Дом», переводы и своеобразное «избранное» из одиннадцати книг («Горожанка», «Зал ожидания», «Оккервиль», «Голос из хора», «Милый и дорогая», «Святки», «Погода на вчера», «Мингер», «Скрытые реки», «Открытка из Хлынова» и «Рыцарь на роликах»).
Роман «Покровитель птиц» петербурженки Натальи Галкиной (автора шести прозаических и четырнадцати поэтических книг) — своеобразное жизнеописание композитора Бориса Клюзнера. В романе об удивительной его музыке и о нем самом говорят Вениамин Баснер, Владимир Британишский, Валерий Гаврилин, Геннадий Гор, Даниил Гранин, Софья Губайдулина, Георгий Краснов-Лапин, Сергей Слонимский, Борис Тищенко, Константин Учитель, Джабраил Хаупа, Елена Чегурова, Нина Чечулина. В тексте переплетаются нити документальной прозы, фэнтези, магического реализма; на улицах Петербурга встречаются вымышленные персонажи и известные люди; струят воды свои Волга детства героя, Фонтанка с каналом Грибоедова дней юности, стиксы военных лет (через которые наводил переправы и мосты строительный клюзнеровский штрафбат), ручьи Комарова, скрытые реки.
История петербургских интеллигентов, выехавших накануне Октябрьского переворота на дачи в Келломяки — нынешнее Комарово — и отсеченных от России неожиданно возникшей границей. Все, что им остается, — это сохранять в своей маленькой колонии заповедник русской жизни, смытой в небытие большевистским потопом. Вилла Рено, где обитают «вечные дачники», — это русский Ноев ковчег, плывущий вне времени и пространства, из одной эпохи в другую. Опубликованный в 2003 году в журнале «Нева» роман «Вилла Рено» стал финалистом премии «Русский Букер».
«Кто лучше знает тебя: приложение в смартфоне или ты сама?» Анна так сильно сомневается в себе, а заодно и в своем бойфренде — хотя тот уже решился сделать ей предложение! — что предпочитает переложить ответственность за свою жизнь на электронную сваху «Кисмет», обещающую подбор идеальной пары. И с этого момента все идет наперекосяк…
Самое завораживающее в этой книге — задача, которую поставил перед собой автор: разгадать тайну смерти. Узнать, что ожидает каждого из нас за тем пределом, что обозначен прекращением дыхания и сердцебиения. Нужно обладать отвагой дебютанта, чтобы отважиться на постижение этой самой мучительной тайны. Талантливый автор романа `После запятой` — дебютант. И его смелость неофита — читатель сам убедится — оправдывает себя. Пусть на многие вопросы ответы так и не найдены — зато читатель приобщается к тайне бьющей вокруг нас живой жизни. Если я и вправду умерла, то кто же будет стирать всю эту одежду? Наверное, ее выбросят.
Елена Чарник – поэт, эссеист. Родилась в Полтаве, окончила Харьковский государственный университет по специальности “русская филология”.Живет в Петербурге. Печаталась в журналах “Новый мир”, “Урал”.
«Меня не покидает странное предчувствие. Кончиками нервов, кожей и еще чем-то неведомым я ощущаю приближение новой жизни. И даже не новой, а просто жизни — потому что все, что случилось до мгновений, когда я пишу эти строки, было иллюзией, миражом, этюдом, написанным невидимыми красками. А жизнь настоящая, во плоти и в достоинстве, вот-вот начнется......Это предчувствие поселилось во мне давно, и в ожидании новой жизни я спешил запечатлеть, как умею, все, что было. А может быть, и не было».Роман Кофман«Роман Кофман — действительно один из лучших в мире дирижеров-интерпретаторов»«Телеграф», ВеликобританияВ этой книге представлены две повести Романа Кофмана — поэта, писателя, дирижера, скрипача, композитора, режиссера и педагога.
Счастье – вещь ненадежная, преходящая. Жители шотландского городка и не стремятся к нему. Да и недосуг им замечать отсутствие счастья. Дел по горло. Уютно светятся в вечернем сумраке окна, вьется дымок из труб. Но загляните в эти окна, и увидите, что здешняя жизнь совсем не так благостна, как кажется со стороны. Своя доля печалей осеняет каждую старинную улочку и каждый дом. И каждого жителя. И в одном из этих домов, в кабинете абрикосового цвета, сидит Аня, консультант по вопросам семьи и брака. Будто священник, поджидающий прихожан в темноте исповедальни… И однажды приходят к ней Роза и Гарри, не способные жить друг без друга и опостылевшие друг дружке до смерти.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.