Ошибка «белого стрелка» - [6]

Олег прислонился затылком к холодной стене, пытаясь сосредоточиться. Николай, рыжий Николай, офицер, тридцать лет. Бежал из плена. То, что он просит у женщины деньги, — в порядке вещей, не свои же ему выкладывать за сержанта Сокольцова. Сумма громадная. Хочет помочь. И хорошо. Но как это сделает? Поедет с миллионами к тому полевому командиру, от которого сбежал? Хотя тут могут быть и другие каналы…

Головные боли, затихшие было после похорон жены, возобновились. Вот и сейчас трудно сосредоточиться на нужной мысли. Не в выкупе дело, не в полевых командирах. Тут что-то другое…

— Командир, — негромко сказал Зырянов, — я всех перебрал, — не было у нас такого офицера. Чтоб в плен попал, бежал, чтоб рыжий и тридцать лет. Все в одном человеке… Ну нету такого, командир!

Боль отступила от затылка. Да, конечно, в этом все дело.

Нет такого.

— Мария Ивановна, может, он в другой части служил, а с вашим сыном в плену познакомился?

Женщина покачала головой:

— Нет, Николай мне сказал, что Слава его подчиненный. Хвалил еще, мол, сержант храбрый, исполнительный, когда вернется из плена, орденом его должны наградить.

— Вы по какому адресу сыну письма писали? — спросил Зырянов. — После номера части какая буква шла?

Женщина сказала.

Макаров представил лица офицеров теперь уже конкретного подразделения. Рыжих там не было. И Николаев тоже.

— Вы где с ним должны встретиться, чтоб деньги передать?

— Он сначала позвонит по домашнему телефону сестры, спросит, нашла ли я деньги, и потом уже укажет, куда с ними подъехать. Мне, может, сообщить ему, что я с вами разговаривала? Вдруг он захочет повидаться…

— Нет, — Макаров прищурился, скрестил руки на груди. — Но когда будете на его вопрос отвечать, обмолвитесь, что деньги привезете не сами, а с родственником: сумма все-таки большая, ее по Москве возить рискованно.

Сокольцова опечалилась:

— Да где же я родственника возьму? Муж сестры вряд ли сможет. Он мужик, конечно, хороший, но работает в частной фирме, а там за прогул и уволить могут. Как ему отпроситься, если неизвестно, когда назначит встречу Николай?

— Вот когда назначит, сразу мне звоните. Я с вами поеду.

— Ладно. Если к тому времени, конечно, деньги соберу.

— Даже если не соберете! — Это сказал уже Зырянов. — Мы, думаю, подъедем и договоримся с ним, как-никак сослуживцы. — При этом он хмуро улыбнулся. — Как думаешь, командир, договоримся?

— Во всяком случае, попробуем. Хоть в глаза ему посмотрим.

Макаров вышел с женщиной в коридор, проводил ее до лифта.

— Я уже и верить перестала, что Слава жив, — сказала она. — Вот хоть и мать, а перестала. По Чечне этой ходила, столько навидалась всего, что уже и потеряла надежду сынка увидеть. А тут… Господи, хоть бы все получилось! Ну не обманывает же он меня, ваш Николай, а?

— Хотелось бы так думать, — ответил Макаров. — Если только он с вами свяжется, дайте знать.

Глава третья

Улица была неуютная, неухоженная и потому, наверное, безлюдная. Через огромное грязное окно универмага Зырянов видел битый, залитый февральской талой водой тротуарчик, голые серые деревца вдоль него, автобусную остановку.

На нее он поглядывал чаще всего. Автобус тут ходил одного маршрута, потому Женька ждал, что кто-то из пассажиров будет торчать под навесом, не поспешит впрыгнуть в салон «Икаруса», и тогда можно будет предположить…

Но его ожидание не оправдывалось — никто на остановке не задерживался.

По тротуарчику прошла женщина в красных резиновых сапогах, с детской коляской. Перебежали улицу пацаны со школьными ранцами. У пустой бочки, где летом продают пиво, остановился мужик в желтом бушлате, в желтой же строительной каске на голове, пристроив на плече моток проволоки. На человека, описанного Сокольцовой, он мало походил, разве что возрастом. Нет, это не Николай, конечно. Зачем ему маскировка?

— Молодой человек, хотите у нас манекеном поработать?

Женька сразу же понял, что этот вопрос обращен к нему. Оглянулся. Сидящая за кассой женщина улыбнулась и продолжила:

— Вы так интересно стоите, не шевелясь. Как когда-то солдаты у мавзолея. Вот я и подумала: оденем вас, поставим в витрину.

— Я девушку жду, — сказал Женька. — Договорились тут встретиться.

— Да я не против, ждите.

Покупателей в магазине почти не было, торчать в зале одному не хотелось, и Зырянов решил идти к выходу, напоследок все же взглянув в окно. Мужик в каске и с проволокой уже отходил от пивной бочки в сопровождении своего двойника: одетого так же, но держащего в руках консервы и поллитровку.

— Ой, мне прямо неудобно: оставайтесь, я же вас не прогоняю.

Кассирша теперь виновато смотрела на Зырянова. Это была полноватая женщина лет сорока с роскошными рыжеватыми волосами.

— Спасибо. Я, кажется, подружку дождался, вон машина подъехала, — он кивнул на давно стоявшую за автобусной остановкой легковушку.

Она не поленилась привстать из-за кассы и тоже посмотреть на улицу:

— Это где же? Вон тот «Москвич»? Так это вроде новая машина Крашенинникова, а он никого никогда не подвозит. Это сосед мой, этажом ниже живет, мы из хрущевки пятиэтажной. «Москвича» он недавно с рук купил, а свои «Жигули» продал.