Ошибка «белого стрелка» - [3]

Некоторое время она шла метрах в шести сзади, затем догнала их, пару минут шла параллельным курсом. Павлу это не понравилось, он сбавил скорость, потом нажал на газ, но точно то же проделал и водитель «Жигулей».

В освещенном салоне сидели трое мужчин, все почему-то с любопытством пялились на «Москвич», переговариваясь при этом.

— Что им надо? — спросил Макаров.

Павел пожал плечами:

— Черт его знает. Если бы горючее, так просемафорили бы. Да и заправочную мы только что проехали.

Лампочка в салоне «Жигулей» погасла, после этого машина сбавила скорость, но далеко не отстала, вновь пристроилась метрах в десяти.

— Были бы там пацаны, подумал бы, что дурью маются, девок выискивают, — сказал Павел. — Но вроде солидные мужики…

Только он произнес это, как «восьмерка» резко набрала скорость, рывком обошла их и неожиданно вильнула, подставив бок под удар. Как ни быстро среагировал на это Павел, но «Москвич» его, так и не погасив скорость на скользкой заснеженной дороге, ткнулся бампером в заднее крыло чужака.

— Они что там, офонарели? — Павел открыл дверцу, вышел наружу, тотчас закрыл ее за собой, чтоб салон не выстудил порывистый северный ветер.

Макаров остался сидеть. В шоферских разборках ему делать нечего, а если ожидается не просто разборка, то надо понять, чего хочет преследовавшая их троица. Для этого пока необязательно играть мускулами. Любой бой вначале проводят на картах.

Все трое из «Жигулей» подходят к Павлу, поочередно и лениво при этом бросив взгляд на Макарова. В желтоватом свете фар неплохо видны их лица. Не пацаны, конечно, но все в соку, лет по двадцать пять — тридцать. Спокойные, не злые и не обескураженные происшедшим. Но такое спокойствие не всегда к лучшему.

Так, кажется, начинается базар. Они выглядят хозяевами положения, а Павел скис, только головой трясет. Пора выходить и самому разбираться, что к чему.

— Что произошло, ребята?

У всех троих — квадратные плечи и широкие шеи. Одеты они так, словно собрались на официальный прием в Кремль. Двое в бабочках, один при галстуке, и все то ли в длинных куртках, то ли в коротких пальто из дорогого темного материала. Кажется, кашемир, хотя Макаров в этом разбирается слабо.

Который при галстуке, стоит ближе к Олегу, он и проясняет ситуацию:

— Ты, отец, садись, где сидел, тебя это дело не касается, понял?

— Понял, сынок.

Макаров мог бы ответить и не так и уже собирался это сделать, но тьму впереди прорезал синий проблесковый маячок: очень кстати подъехала милиция. Гаишники. Человек в длинном тулупе с помятыми капитанскими погонами выскочил на трассу, несколько секунд разглядывал машины, профессионально оценил обстановку и только тогда, многозначительно хмыкнув, заговорил:

— Капитан Шахворостов. Это с чего же «восьмерка» такие кренделя выписывает? Встречных машин вроде не было… Кто водитель «Жигулей»? Давайте в документы заглянем.

Тот, что был в галстуке, спокойно и лениво спросил:

— А больше никуда не хочешь заглянуть, господин хороший? Могу тебе одно местечко показать, может, понравится.

Лицо милиционера, круглое, красное от ветра, как показалось Макарову, вытянулось и побелело. Рука дернулась, потянулась к кобуре:

— Не понял.

— Поймешь, если я тебе привет передам, — это уже сказал один из тех, что в бабочке. Из троицы он был, пожалуй, самым молодым и, вполне возможно, самым крепким. И сейчас застыл в стойке, словно готовясь принять или нанести удар. — Не шустри, капитан, если не горишь желанием поговорить с Беном.

Гаишник прищурил глаза, прикусил губу, застыл так на некоторое мгновение, будто раздумывая, не пустить ли все-таки пулю в лоб нахальному молодцу, но потом, совершенно неожиданно для Макарова, обмяк, ссутулился и потопал к своей машине.

— Товарищ капитан, вы куда? — спросил Олег, действительно ничего не понимая.

— Разбирайтесь сами, — не оборачиваясь, сказал тот, тяжело уселся за баранку, и машина его, взвыв, как от удара, развернулась почти на месте и рванула с бешеной скоростью.

— Подействовало, — улыбнулся молодой и теперь уже обратился к Павлу. — Ну что, водила, надеюсь, ты все понял, вопросов лишних не имеешь, и мы расстаемся до скорой встречи?

— Но за что? Скажите, за что? — только и спросил Павел.

— Ха! Было бы за что — мы бы совсем другой разговор с тобой повели. А так — все мирно и ладно. Гони техпаспорт, права.

Павел полез в карман за документами, но Макаров остановил его:

— Погоди. Объясни, в чем дело.

Тот в ответ натянуто улыбнулся:

— Да вот, говорят, свою машину мне дарят. За восемь тысяч баксов. А мою хотят забрать, поскольку я их стукнул.

— Все понял, папаша? — это опять подал голос тип в галстуке. — Если понял, то линяй быстренько. Садись в «москвичок», жди, когда мы переговорим с твоим Пашей, и у него всеми подробностями сделки интересоваться начнешь. А нам некогда на тебя слова тратить.

— Все-таки придется это сделать. Я непонятливый что-то сегодня.

— Дай я ему объясню. — Молодой при бабочке шагнул в сторону Макарова. — Так объясню, что его длинный язык не скоро ворочаться начнет. Нашелся умник…

Макаров ударил нападавшего коротко и точно. Тот еще не приложился как следует к земле, а следом за ним по тому же маршруту отправился в полет человек в галстуке. Дело свое Олег знал хорошо, и вот уже двое из тройки уткнулись мордами в заснеженный асфальт, а третий, не проронивший за время всей беседы пока ни слова, смотрел то на лежащих, то на Макарова.