Осетинские нартские сказания - [17]

- Что печалит тебя? - спросил его Барастыр. И мальчик ответил ему:

- Много лет прошло с того дня, как пришел я в Страну Мертвых, а отец мой - Урызмаг, который находит время заботиться даже о посторонних людях, совсем забыл обо мне. Не устраивает он по мне поминок, и бесприютен я здесь, среди мертвецов. Прошу тебя, Барастыр, отпусти меня на время из Страны Мертвых. Я только добуду все, что необходимо для годовых моих поминок, и даю тебе слово: тотчас вернусь обратно.

- Трудно мне отказать тебе в просьбе твоей, но ты просишь о том, что нельзя исполнить, - ответил Барастыр. - Ведь если другие мертвецы узнают о том, что отпустил я тебя, никто из них не останется здесь. Я и теперь с трудом удерживаю их в Стране Мертвых, а как их удержу тогда?

- В этом я тебе помогу, - сказал мальчик. - Задом наперед оберну я подковы на копытах Аласа - коня своего, и когда мертвецы кинутся за мной к воротам Страны Мертвых, то скажи им: «На следы коня посмотрите. Если уходят они из ворот, то не в моей власти удержать вас, но если след ведет обратно, - нет вам пути из Страны Мертвых».

Согласился Барастыр.

Подковал мальчик Аласа своего так, как задумал, и помчался из Страны Мертвых. Бросились вслед за ним все обитатели Страны Мертвых.

- Вы куда? - спросил их у ворот Аминон-привратник.

- Если хоть один может уйти отсюда, то никто из нас не останется здесь! - закричали мертвецы.

Аминон сказал:

- Посмотрите на следы коня и вы поймете, что никто не ушел отсюда.

Взглянули мертвецы и, увидев, что след подков ведет в Страну Мертвых, успокоились, и опустился каждый на свое место.

А мальчик, питомец Донбеттыров, сын Урызмага, не получивший имени, прискакал в селение нартов, подъехал к древнему дому Ахсартаггата и громко позвал хозяев. Вышла на зов сама Шатана.

- Ищу Урызмага, - сказал маленький всадник. - Не отправится ли он со мною в поход? Скажи ему, что буду я ждать его на Памятном Кургане.

Вернулась Шатана в дом и сказала:

- Стар ты стал, хозяин. Глумиться стали над седой головой твоей. Прискакал сейчас дерзкий мальчишка, которого из-за луки седла не видно, и велел тебе передать, что зовет тебя вместе с ним в поход. «Буду, мол, ждать Урызмага на Памятном Кургане».

- Торопись, хозяйка нашего дома! Снаряжай скорее меня в поход. Конечно, если кто увидит меня, отправляющегося в поход с этим мальчишкой, он надо мной посмеется. Но не могу я изменить своему обычаю - поздно переделываться мне под старость. Пока глаза мои блестят из-под бровей, буду поступать я по чести. За всю жизнь Урызмаг никогда не отказал тому, кто звал его товарищем в поход! Не откажу и теперь.

Не хотелось Шатане отпускать Урызмага с этим дерзким мальчишкой. И когда настал вечер, испекла она три заветных медовых лепешки и помолилась над ними:

- Бог богов, мой бог, если ты для чего-то создал меня, то прошу тебя, окажи мне милость! Пошли сегодня ночью на землю все те снега и дожди, которые предназначены тобою на будущие семь лет. Подыми вихри и ураганы. И надеюсь я, что этот дерзкий мальчишка, достойный гибели, найдет ее в эту ночь, а старик наш останется дома.

И только взмолилась она, как небо заволокло, опустились тучи, пошел дождь, всю ночь валил снег - такого снега никогда не видели люди. Вековые льды двинулись с гор, вихрь закружился над землей и слепил всякого, кто пытался пройти из дома в соседний дом.

Но все же Урызмаг, чуть свет, оседлал своего пегого Арфана и отправился, пробиваясь сквозь льды и сугробы. Издалека увидел он сквозь мятущийся снег, - черной горой высится Памятный Курган и снега на нем нет. Подъехал Урызмаг и видит: мальчик лежит на холме, расстелил он попону, под головой - седло, накрыт он буркой, и вокруг него зеленая поляна - семь гумен можно поставить на ней. По пояс поднялась трава на этой поляне, и пасется на этой траве конь мальчика - Аласа.

- Небесный ли это дух или земной, - все равно это чудо, - тихо сказал Урызмаг.

На верном своем Арфане поднялся он на холм и обратился к спящему:

- Эй, мальчик, вставай, дорога длинна, короток зимний день. Надо отправляться.

Вскочил мальчик, быстро снарядился, сел на коня, и они тронулись. Впереди Урызмаг на пегом своем Арфане, а следом за ним мальчик на своем Аласа. Едут они, а снежный ураган, что ни час, то злее. Конь Урызмага, пегий Арфан, разбрасывает тучи летящего снега своей могучей грудью, прикрытой нагрудником, и все труднее ему итти, спотыкается он, и снег забивает его ноздри. А конь Аласа идет за ним следом, и там, где проходит он, тает снег и черная земля выступает. Задыхаться стал конь Урызмага, и сказал тогда мальчик:

- Я поеду вперед - пусть с сегодняшнего дня не будет позором, если младший поедет впереди старшего.

И только он опередил Урызмага, как от горячего дыхания коня его стал таять снег и широкая черная дорога легла перед ними - семь гумен можно было поставить на ней.

Долго ли, коротко ли ехали они, но вот сказал Урызмаг:

- Теперь, юноша, надо нам посоветоваться - на каких врагов наших напасть нам?

- Поведи меня в такую вражескую страну, в которой ты ни разу еще не воевал.

- Только одна осталась такая страна - Терк-Турк называется она. Нет на свете богаче ее. Там столько овец, скотины, столько лошадей, что когда они идут по дороге, то пастухи не могут повернуть их на другую дорогу. Но нелегко добраться в ту страну. Нужно переплыть бурливое море, а потом одолеть тех, что охраняют стада, табуны и отары Терк-Турков - железного жеребца, волка, у которого пасть окована железом, и ястреба с железным клювом.