Осенний сон - [2]

Шрифт
Интервал

Вторая картина

Действие происходит в дачной России.

Картина вторая

Темно. Клубится темный вихрь. Едва намечаются очертания современной дачной веранды со столбиками и залы. (В разрезе). Проносятся сцены странствований Дон-Кихота.

Последнее видение: в темном воздухе залы пробегает рыцарь без шлема в погоне за злыми духами. Под тяжестью лат он спотыкается и падает.

Выбегают русские мужики и хулиганы и набрасываются на него. Происходит свалка. Все смешивается и исчезает.

Теперь на сцене дневной осенний час бьет золотом в поблекшие стекла веранды. Слышен звон кузнечиков.

По сцене проходить Вильгельм. Оп белокур, длинен, худ и в его бровях постоянное выражение какой-то застенчивой боли или радости, за которую немножко больно. Сразу заметно странное, чуть-чуть смешное сходство Рыцаря Печального Образа с фигурой барона. Ворот его рубашки расстегнуть и виден рубец от удара вдоль щеки и на нежной светлой шее.

Появляется, одновременно почти, прислуга и начинает расставлять на веранде ломберный стол.

Вильгельм, тихо и смущенно улыбаясь, проходить и исчезает в сияющей золотом аллее.

На веранду прибывают гости.


СТУДЕНТ

Этот остзейский баронишка!..

ВЕСЕЛЕНЬКАЯ БАРЫШНЯ(другой барышне).

Этот долговязый! Невозможен! Невозможен!.. Знаешь, я видела сейчас там, в саду… (Заливается смехом). Он хотел через канаву!.. И прямо туда!.. Хорошо еще, что было сухо. Я видела потом, он шел хромая, и все так курьезно потирал колено…

СТУДЕНТ

И Вы еще так громко расхохотались, злодейка! Он это слышал!

ВЕСЕЛЕНЬКАЯ БАРЫШНЯ

Бедный!.. Право, это уж очень жестоко вышло! Я не хотела!..

(Захлебываются от смеха).

Проходят. Затем все время то приходят, то уходят, как в калейдоскопе вращенья, одни и те же группы, сменяя друг друга и опять возвращаясь.

(Входит Вильгельм, Тамара и Дина и садятся па ступеньки веранды. Тихо разговаривают, так что сквозь разговор слышна все время непрерывно-влюбленная трель кузнечиков, качаясь в сияньи, то поднимаясь, то опускаясь на волнах радости).

ТАМАРА

Вы любили?

ВИЛЬГЕЛЬМ

Я всегда люблю. Вы знаете, какая может быть любовь? Вам я это могу рассказать. Она может быть везде и не в одном образе. Она тогда осеннее солнце. У нее право все прощать. Когда я так люблю, мне иногда кажется, что она проливается сквозь меня в мир потоком сиянья, и я тут ни при чем… я могу умереть, но она останется… И душа также может быть везде и нигде и когда так любишь, так счастливо, что хотелось бы прыгнуть с обрыва и разбиться!..

ТАМАРА

О, как это странно и красиво!..

ВИЛЬГЕЛЬМ

И вот какой нибудь условный жест… ведь иногда и наша собственная рука может нам казаться значительной и просветленной. Протягиваешь кисть руки, вот хоть так, и смотришь на свою руку – и знаешь про себя, что это символ той далекой, одинокой любви. Так ты со своей рукой условился. И несколько раз в длинное течение дня приводишь кисть руки в то же положение страданья и просветленности, тихонько ото всех, чтобы но смеялись. И своей любви можно молиться.

(Пауза).

ВИЛЬГЕЛЬМ

Может быть, душа в это время прилетает и улетает – и прилетает.

ТАМАРА

Да… да…

ВИЛЬГЕЛЬМ

Мне всегда казалось, что если любить очень сильно, быть влюбленным вообще, пи в кого отдельно – то будешь в звездные ночи перелетать от звезды к звезде по лучам.

ДИНА

Да, вот и мы с Тамарой, когда бываем влюблены, всегда по ночам видим во сне, что летаем.

ТАМАРА

Дина, ты дура!..

ДИНА

Скажешь, неправда?.. Сама же тогда рассказывала!..

ТАМАРА

Ну, – во сне…

ВИЛЬГЕЛЬМ

А, может быть, Вы в самом деле летали?

ДИНА

Вы думаете?

За сценой голос матери: «Тома, Дина»!

ОБЕ ВМЕСТЕ

Ау! Мамочка – киса!

Вскакивают, бегут в дом. Барон подбирает скатившуюся у него с колен на ступени книгу и уходит в сад. Хозяин, хозяйка, партнеры, Андросов садятся за карты. Барышни рассаживаются в стороне.

АНДРОСОВ

Хлопает Орлова по плечу.

Из дальних странствий возвратясь! Наконец-то, батенька; засиделись в юнкерском!

ДИНА

Так не верится! Юнкер Орлов – офицер!

ОРЛОВ

Меня даже не юнкером величали, а всегда: повеса Орлов, – на лево кругом в карцер!

Барышни смеются. Играющие садятся.

ХОЗЯЙКА

Объявляю – три бубны.

АНДРОСОВ

Пп-асс!

ХОЗЯИН

Ваш валет – моя дама! (Между игры, продолжая начатый разговор). Нам надо, повторяю, свежие общественные силы. Бодрые – даже жестокие. И они грядут, хотя я не поклонник нынешнего пророка Ницше.

АНДРОСОВ

Главное терпеть не могу этих кислых психопатов и разгильдяев.

ХОЗЯЙКА

Маленький шлем без козырей!

АНДРОСОВ

Смачно.

Пп-асс.

Во время разговора входит барон и незаметно, сконфуженно поеживаясь, садится между скучающими у стены барышнями и Андросовым.

АНДРОСОВ

Играет шутя, рассказывает через барона барышням анекдот. Ничего не слышно, анекдот угадывается по его подергиваньям и смешкам барышень.

ВЕСЕЛЕНЬКАЯ БАРЫШНЯ

Плутовато.

Барон, что Вы делали так долго в саду?

ВИЛЬГЕЛЬМ

Мило.

Читал Сервантеса.

ДИНА

Ах, мои любимый герой был всегда Дон- Кихот! Мне говорят, что я всю жизнь борюсь с ветряными мельницами!

ХОЗЯИН

Важно и глубокомысленно.

Бессмертный тип, подобию типам Шекспира. Заметьте главное! Он умер, не пережив свою идею!

ОДНА ИЗ БАРЫШЕНЬ

Мне кажется, Дон-Кихот любил красные розы. Не правда ли, барон?

ВИЛЬГЕЛЬМ

Улыбаясь далеко


Еще от автора Елена Генриховна Гуро
Садок судей

В апреле 1910 г. в петербургском издательстве Матюшина «Журавль» тиражом в 300 экз. на обойной бумаге вышел в свет альманах «Садок судей», фактически определивший создание группы будетлян «Гилея». В числе авторов альманаха — Давид и Николай Бурлюки, Василий Каменский, Велимир Хлебников, Елена Гуро, Ек. Низен (Екатерина Гуро), С. Мясоедов, А. Гей. Иллюстрации выполнил Владимир Бурлюк.Тексты представлены в современной орфографии.http://ruslit.traumlibrary.net.


Небесные верблюжата. Избранное

Интерес к творчеству поэта и художника «классического» русского авангарда, «тишайшей» Елены Гуро (1877–1913), оказавшей влияние на литературу «серебряного века» и на целый ряд писателей советского времени, растет с каждым годом. В Швеции, Италии, США, Финляндии и других странах выходят посвященные ей монографии, издаются ее стихи и проза; проводятся конференции, устраиваются выставки, «освященные» ее именем. В России переиздание книг Гуро и публикация неизданных произведений поэта начинаются лишь в последние годы ушедшего тысячелетия.В том «Избранного» Е.


Шарманка

Выпуск этой книги Е. Гуро в марте 1909 г. положил начало издательской деятельности М. Матюшина. Русские футуристы считали, что футуризм как движение впервые заявил о себе в литературе именно этой книгой. Однако и образно, и стилистически книга Е. Гуро находилась еще в сильной зависимости от идей символизма. Это влияние особенно проявилось в двух опубликованных в ней пьесах: «Нищий Арлекин» и «В закрытой чаше». Обложка и рисунки работы автора, кроме трех рисунков Н. Любавиной. Музыка к пьесе Арлекин – М. Матюшина. Тираж 1200 экз.https://ruslit.traumlibrary.net.


Рекомендуем почитать
Гарденины, их дворня, приверженцы и враги

А. И. Эртель (1885–1908) — русский писатель-демократ, просветитель. В его лучшем романе «Гарденины» дана широкая картина жизни России восьмидесятых годов XIX века, показана смена крепостнической общественной формации капиталистическим укладом жизни, ломка нравственно-психологического мира людей переходной эпохи. «Неподражаемое, не встречаемое нигде достоинство этого романа, это удивительный по верности, красоте, разнообразию и силе народный язык. Такого языка не найдешь ни у новых, ни у старых писателей». Лев Толстой, 1908. «„Гарденины“ — один из лучших русских романов, написанных после эпохи великих романистов» Д.


Биографический очерк Л. де Клапье Вовенарга

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Зефироты (Фантастическая литература. Исследования и материалы. Том V)

Книга впервые за долгие годы знакомит широкий круг читателей с изящной и нашумевшей в свое время научно-фантастической мистификацией В. Ф. Одоевского «Зефироты» (1861), а также дополнительными материалами. В сопроводительной статье прослеживается история и отголоски мистификации Одоевского, которая рассматривается в связи с литературным и событийным контекстом эпохи.


Дура, или Капитан в отставке

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Собраніе сочиненій В. Г. Тана. Томъ пятый. Американскіе разсказы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Встреча чумы с холерою, или Внезапное уничтожение замыслов человеческих

В книге представлено весьма актуальное во времена пандемии произведение популярного в народе писателя и корреспондента Пушкина А. А. Орлова (1790/91-1840) «Встреча чумы с холерою, или Внезапное уничтожение замыслов человеческих», впервые увидевшее свет в 1830 г.