Осенний перелом - [14]

— Вот как? — Грент подобрался, словно почуявший след пес. — Подробности известны?

Граф отошел от трупа, как будто тот мог подслушать. Поманил виконта за собой, огляделся. Вокруг царил покой. Пустые аллеи, усыпанные рыжими кленовыми листьями, полицейский у запертых ворот, и тишина такая, словно там, за воротами, не шумный город, а пустые поля. Только воронье карканье вдалеке. И все же граф обратился к приятелю почти шепотом:

— Скажите, Грент, вы слышали когда-нибудь о попытках пробить канал в другой мир? Предположите, что вчера, здесь, это было сделано. Успешно.

— Варрен! Вы уверены?!

— Разумеется, нет. Всегда остается возможность ложной информации. Но учтите, Грент, если информация ложна, кто-то приложил очень много сил, чтобы меня убедить.

— Думаете, все это, — начальник столичной полиции оглянулся на труп и тоже понизил голос до почти неслышимого, — подстава?

— Не знаю, — признался фор Циррент. — Отвратительно, Грент. У меня в руках свидетель, который может быть пострадавшим или соучастником.

— Передайте его нам, — оживился виконт. — Расколем еще до вечера, обещаю.

— Извините, нет.

— Ну конечно, — Фенно-Дераль ухмыльнулся, став на мгновение похожим на оскалившегося хорька. — Я и забыл, вы не любите делиться, господин начальник Тайной Канцелярии.

— Не люблю, — согласился фор Циррент. — К тому же…

Еще утром он готов был поспорить, что девица не врет. Жалел, думал, как помочь. Но теперь…

Всего два слова над трупом. Два слова — и слишком невероятное для юной девушки хладнокровие. «Тупой розыгрыш». Даже Цинни не осталась бы столь спокойна, стоя рядом с магом, умершим насильственной смертью. А ведь у Цинни, при всей ее женственности, почти мужской характер.

— К тому же?.. — переспросил Грент.

— Я убежден, что малейшее давление испортит дело, — признался Варрен. — Вопреки нашим знаниям о возможностях магии и, возможно, вопреки здравому смыслу. Сейчас я завоевал некоторое доверие у своего свидетеля, мне бы не хотелось утратить позиции. Если он честен, его помощь может оказаться бесценна.

— А если он заодно с убийцами, пусть думает, что провел вас, — кивнул начальник полиции. — Хорошо. Но чем скорее мы проясним этот вопрос, тем лучше.

— Боюсь, — вздохнул граф, — на убедительные доказательства рассчитывать не приходится. Если это игра, то она гениальна.

— Представляю, — ухмыльнулся Грент. — Убедить вас, воплощенное недоверие! Все же я хочу, Варрен, чтобы вы показали мне это чудо. Хотя бы неофициально.

— Позже, — неопределенно пообещал фор Циррент. — Что ж, здесь я видел все. Магистров будем делить или сами займетесь?

— Я тоже не люблю делиться. Загадочные трупы в нашей компетенции. Спасибо за информацию, Варрен.

— Держите меня в курсе.

— Разумеется.

Грент прав, думал фор Циррент, неторопливо шагая к воротам Чародейного сада. Загадочные трупы, безусловно, в компетенции полиции, как, строго говоря, и появившиеся невесть откуда барышни. Вот только верхушка Гильдии магов в последнее время явно напрашивается на внимание Тайной Канцелярии. Господа волшебники всецело поддерживают занесение магии в реестр ценных ресурсов, однако считают, что контроль над оным ресурсом должен принадлежать только им. То есть, значит, для себя — любая волшба, хоть лысину чарами полируй, а если что понадобится государству, тут и поломаться можно, и цену понабивать. Подписанный королем ограничительный эдикт господам магистрам как кость поперек горла. И не такие господа магистры люди, чтобы смиренно терпеть невыгодное для них положение дел. Жаль, что ни фор Циррент, ни канцлер, ни даже сам король не в силах убрать Страунгера с поста верховного магистра: окончательно ссориться с магами короне не с руки.

Шуршали под ногами кленовые листья, все отчетливей доносился городской шум. Граф замедлил шаги, поколебался несколько мгновений и повернул назад. В тишине Чародейного сада хорошо думалось. Магистрами займется Грент, а его, Варрена, забота — барышня Женя. Расспрашивать, слушать, сопоставлять, искать слабые места. Решить, наконец, верить ей или нет. Видит бог, хочется верить — девушка успела расположить его к себе. Но, если подумать, это ли не подозрительно… Начальник Тайной Канцелярии не должен так легко вестись на простые человеческие чувства. Не с его опытом таять под жалобным девичьим взглядом!

Впрочем, взгляд барышни Жени отнюдь не был жалобным. Девушка с твердым характером, определенно не дура, в сложных ситуациях не теряется… и, по ее же собственным словам, не склонна падать в обмороки. Находка, а не девушка.

Вопрос только, чья именно находка — его, графа фор Циррента, или магистра Страунгера. О другом мире она, похоже, не врет, но возможен вариант, что выдернули ее оттуда по ее же согласию, а то и просьбе. Мало ли в какие неприятности способна влезть девица с таким характером. Она может оказаться беглянкой, авантюристкой, преступницей, кем угодно. Если Страунгер обещал ей убежище в обмен на услуги…

Опять все упирается в необходимость расколоть верховного магистра. Что ж, пустим вперед Грента, пусть господ магов кусает полицейский бульдог, у него хватка мертвая. А с девушкой лучше держаться так, будто нет никаких сомнений. Так, как, собственно, уже и начало складываться. Взять под опеку до решения вопроса о возвращении, помочь, утешить, развлечь. Рано или поздно она покажет свое истинное лицо.