Осенние звёзды - [64]

ГЛАВА 31

После недоразумения со стриптизером-сантехником Наталья дулась на Ларису два дня. Первый — за обломанный мамой кайф, второй — для проформы, выдерживала характер. Она помышляла продержаться еще и третий, в надежде, что шутница сама отзвонится, прочувствовав всю недостойность поступка, но, помусолив ситуацию под соусами добра и зла, Наталья пришла к выводу, что вина маман существенней, в поступке же подруги криминал отсутствовал, имелось лишь страстное желание реванша за историю в овощном отделе супермаркета.

Молчание затянулось. На работе становилось скучно. Пора было выходить из подполья, да и повод имелся. Быстро настучав простым карандашом по кнопкам телефона номер, восседая на стульчике за секретарским столом, она привычно зачастила:

— Лар, привет! Ты на месте? У меня кабинет красят, так что я свободна как птица. А что тебя удивляет? Да, у нас акция: открытые окна — вирусным заболеваниям. Но я тебе клянусь, коровий, свиной, птичий и собачий гриппы дальше приемной не пройдут, задохнутся от краски. Раньше? Раньше деньги экономили. На отпуск на Мальдивы были, а на покраску отсутствовали. В общем, я заскочу, если ты в настроении. Заодно поведаю про первоапрельский сувенир, который унесла маман, как мышь в нору. Мне достался лишь маленький кусочек на зубок, и тот доесть не успела.

Устроившись у окна маршрутки, подальше от места сборища денег, Наталья задумалась, почему «мисс порядок» не стала ссылаться на завал на работе, а вдруг расщедрилась, пропустив мимо ушей тему о стриптизере, положительно отреагировала на предложение навестить ее. Как правило, «своим» для частных посещений бизнесвумен выделяла минут пятнадцать, максимум двадцать в обеденный перерыв. «Стыдно стало? — гадала Наталья. — Вряд ли. Ларка считает чужие переживания признаком отсутствия характера. Есть проблема — составим план и маленькими шажками будем продвигаться к намеченной цели. Чувства, эмоции, драматизм хороши для отношений с мужчинами. В дружбе — честность, открытость, правда-матка в морду лица».

Сгорая от любопытства, Наталья влетела в здание банка, притормозив в вестибюле возле зеркала, чтоб носовым платком протереть новые шикарные сапоги. Завистливые взгляды случайных прохожих улучшали ей настроение, ослабляя хватку жадности, вцепившейся в горло. Подняв глаза от милых сердцу черевичек, она увидела Олега и девиц, стайкой разноцветных птичек окруживших зама по финансам и внушительную металлическую пепельницу на высокой ножке. Курилку возле туалета прикрыли, и страдальцы сигаретной зависимости должны были покрываться позором, предаваясь пагубной привычке у всех на виду, чтоб народ знал в лицо своих отравителей. Олег же сиял и пах, как тюльпан среди незабудок, угощая молоденьких тружениц кредитного и прочих отделов тонкими дамскими сигаретами.

— Много вам, девушки, свободы дали, — донеслось до Натальи. — Где дресс-код? Кто в «мини», кто в «макси», а еще неизвестно, что за этим скрывается, — глаза мартовского кота изучали стройную фигуру одной из соискательниц внимания, затем взгляд скользнул в ее глубокое декольте.

— У кого что. У одних стройные ножки, а у других — одни воспоминания, вам виднее, — бойко ответила девушка, явно намекая на шефиню.

— Фу так о начальстве. Она красивая женщина, так сказать, в самом соку.

— Так то на любителя. Кому сок с кислинкой, а кому и медок с горчинкой.

— От сладкого кариес на зубах.

— А от кислого геморрой на заднице, — парировала девица.

— Все, курочки, за работу, — Олег заметил навострившую уши Наталью и поспешил к ней с улыбкой, обещающей самые большие кредиты под самые маленькие проценты.

— Что привело вас в наши края, Наталья Семеновна?

— Любовь к советскому кинематографу, Олег Петрович. Помните фильм «Вий»? Замечательная фраза вспоминается: «Поднимите мне веки». Я и подумала, пора нашей с вами общей знакомой обратиться к специалисту, к «глазнику», подкорректировать, так сказать, диоптрии в розовых очках, — сладко пропела Наталья, возвращая улыбку, как учила мама.

— А-а-а, вы решили ускорить отход в мир иной. Понимаю, жизнь в одиночестве, с матерью-самодуркой стала невыносима. Что ж, такой способ ухода из жизни в нашем кино еще не рассматривался. Маразм и климакс в одном флаконе, — продолжая улыбаться, Олег вдруг больно схватил ее за руку и процедил сквозь зубы: — Только попробуй, я тебе башку отвинчу, — и добавил громко, отпуская руку: — Всего хорошего, Наталья Семеновна.

Театрально поклонившись, он направился к выходу. Наталья осталась стоять посреди вестибюля, хлопая глазами, как фарфоровая кукла, и потирая вмиг покрасневшее запястье. Проходившие мимо люди здоровались, многих она знала по работе, а она все стояла и смотрела на крутящиеся двери, за которыми скрылся Олег.

Пасмурное утро тянулось невыносимо долго, бесконечно перетекая в хмурый и тягучий день. Настроение у Ларисы было отвратительным, несмотря на то, что наступил ее любимый день недели — пятница. Народная мудрость гласит, что пятница — это маленькая суббота, но сегодня даже фольклор не утешал. Войдя в кабинет, Наталья с порога установила, что подруга пребывает в самом мрачном расположении духа. Она решила отложить рассказ об Олеге, чувствуя нутром, что момент разоблачения змееныша лучше перенести.