Осенние - [32]

9

Раньше о закрытых клубах я имела представление только из детективов. И все эти клубы, естественно, казались притонами богатеев, наживших капитал неправедным путём. Не скажу, чтобы я хоть что-то поняла в частном клубе Аркадия. Послевкусие осталось как от богатого, но не переполненного роскошью здания, в котором представители одного круга общаются накоротке, по-дружески, а иной раз и как деловые люди. Это я уже потом вспомнила, как Аркадий мельком показал мне довольно просторную комнату — он сказал: «Каминная». Если в главном зале клуба для удобства посетителей расставили только кресла, а для тех, кто предпочитал беседу за смакованием чая или кофе, почти незаметно поставили низкие столики, то в этой Каминной было всего несколько кресел, приткнутых у громадного камина. И здесь сидели в основном люди в возрасте, которые явно говорили на деловые темы. В отличие от посетителей в главном зале, у этих стариков даже лица были не расслаблены, а строго сосредоточенны. Иллюстрация к детективным историям о подпольных олигархах — улыбнулась я втихомолку.

А пока же я подводила Костю то к одной картине, то к другой, и мы обсуждали их. Но вот в конце галереи открылась дверь — и минут через десять уже Костя повёл меня к столику, за которым сидела сухопарая, но очень ухоженная женщина. Я не сразу поняла, что она гораздо старше Аркадия, зато чуть позже сообразила, что эта женщина — его мать: так они похожи! Церемонию моего знакомства с Еленой взял на себя Костя, но я сама почему-то очень быстро разговорилась с нею обо всём. Женщина оказалась очень… мила. Она так мягко высмеивала Костю, который в этом клубе, как оказалось, был редким гостем, что я даже пыталась его защищать, оправдывая занятостью на работе.

Полчаса за кофе, который был подан в тончайших кофейных чашечках, банально пролетели незаметно.

Потом мы все вместе поднялись и вышли в главный зал, в котором Елена повела меня к небольшому кружку молодых женщин, о чём-то негромко разговаривающих. А Костя подошёл к ближайшей группе людей в креслах, и я за спиной успела услышать незнакомый мужской голос, словно насмешливо намекнувший:

— Веру ты сюда не приводил.

— Ты можешь себе её здесь представить? — в тон ему насмешливо сказал Костя.

Что ответил его собеседник, я уже не услышала. Меня знакомили с «дамами», при виде которых, скромно, но «ой как шикарно!» одетых, мне стало как-то не по себе — будучи сама в одежде, которую я даже при Елене считала довольно элегантной. Но доброжелательность молодых женщин, которую я, обострённо всё в этом клубе воспринимающая, ощутила как искреннюю, дала возможность успокоиться…

На улице, вместо пропадающего в чёрной пропасти звёздного неба, — низкие облака, вяло освещённые городскими огнями. И предчувствие дождя.

Уже в машине Костя спросил:

— Тебе понравилось?

— Да-а… Только… Не обижайся. Не хотелось бы часто сюда ездить.

— Вот как? — засмеялся он. — Не бойся. Я тут, в клубе, и впрямь бываю редко. Просто захотелось показать его тебе. Пусть он будет для тебя одним из мест, где можно вместе провести свободное время.

— А почему ты-то в клубе бываешь редко?

— Не люблю статики. Мне здесь движения не хватает.

Я промолчала, что мне-то показалось — он проверял меня. Только вот на что?… А что движение — это я и сама заметила, что ему легче идти, чем сидеть. И усмехнулась: интересно, а в детстве он тоже был таким… гиперактивным?

— Время не позднее, — между тем заметил он. — Давай съездим на залив? Минут на десять? Вечерами там хорошо — у перил постоять, ближе к воде.

— Давай, — после некоторой запинки — глянула на часы мобильника, откликнулась я.

Если б не Костя, я бы сейчас сидела дома. Сердце тихонько стукнуло: как там рисунок с Валерой? Костя видел, что я смотрю на время, но не знал, что заодно я проверяла, не звонил ли Женя. Мобильник-то у меня, чтобы не мешать, «поставлен на тишину»… Потом решила, что Женя некоторое время справится и без меня. А мне… Мне хотелось хотя бы просто сидеть рядом с Костей.

Машину оставили на небольшой автостоянке у супермаркета и спустились к городскому заливу. Взявшись за руки, медленно пошли по дороге вдоль воды, прислушиваясь к еле слышному плеску. Гуляющих мало. Редкие фигуры появлялись на свету и снова пропадали. Наверное, как мы с Костей. Фонари освещали часть залива, но ведь не выходные — и света было маловато. Зато мерцание чёрной воды, с рассыпанными по поверхности залива бегучими белыми бликами, успокаивало…

— Замёрзла? — спросил Костя на мосту, когда я начала мелко дрожать от вкрадчиво подползающего к ногам сырого холодка от волн, а затем, вспомнив, вынула-таки из сумочки шарф и закуталась в него.

— Есть немного.

— Постоим, ладно?

Не совсем поняла его. Мы и так стояли у перил моста, тянувшегося на другую сторону залива. Но Костя объяснил без слов. Он шагнул ко мне, стоявшей лицом к воде, и обнял. Прижатая спиной к его чувствительно горячему даже сквозь одежду телу, скоро я перестала дрожать. Приподнятые от напряжения согреться, плечи опустились, и я с облегчением сама прислонилась к Косте. И — снова напряглась. Правда, так, чтобы он не заметил. Это когда моих волос, уже в машине распущенных, коснулась его ладонь и медленно погладила меня по голове. Стараясь не показать, я почувствовала: будь я одна — прогнулась бы от удовольствия от этого его простейшего прикосновения. А его ладонь спустилась к моим плечам, и я осмелилась чуть наклонить назад голову: не убирай руку! А получилось, что склонилась удобно для него. Тёплые губы Кости мягко проехались по линии моего подбородка. Я ощутила его тёплое дыхание на своей коже и замерла от странной и мучительной ласки.